* * *     Форумы на Наша-Life THREAD  * * *

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-
THREAD : Die! Die! Die!!1
Started at 03-10-2008 21:19 by Zhasta
Visit at https://bbs.hl-inside.ru/showthread.php?threadid=47226
-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 1]
Author : Zhasta
Date : 03-10-2008 21:19
Title : Die! Die! Die!!1

[B]Пролог[/B] 

- Френки, как у меня получилось?
- Просто прекрасно, мадам.
- Может, нужно перезаписать?
- Нет-нет, всё просто замечательно!
- Френки, а может ты просто хочешь побыстрей со всем этим закончить и поэтому говоришь эти слова?
"Ещё бы не хотел."
- Что вы, мадам!
- Прости мне мою мнительность... Френки, милый, извини... Я просто хочу, чтобы всё было идеально, я так долго к этому готовилась. Ну не делай такое грустное лицо, Френки, прошу тебя. Ты что, сердишься?
"Чёрт возьми, как я ненавижу, когда она называет меня Френки. НЕНАВИЖУ!"
- Нет.
- Ну я же вижу, что сердишься.
- Нисколько, мадам, - сказал Френк и с неохотой изобразил на лице радушно-доброжелательную гримасу человека, готового с улыбкой на лице терпеть все трудности и лишения. Кто-то называет это "Эмоциональным трудом". Для Френка это было средство достижения личной выгоды, приправленное чувством мести. Даже когда его лицо выражало максимум добродушия в общении с мадам Брументаль, он боялся, что его выдают глаза. Горящие глаза, полные злости и желания отомстить. 
- За что я тебя люблю, Френки, так это за твой неувядающий оптимизм!, - с восхищением произнесла девятикратная вдова госпожа Брументаль, притянула двадцатипятилетнего универсала Френка Даскенда за уши и поцеловала в губы, от чего молодой человек весь внутренне от презрения и отвращения сморщился, но виду не подал.
"Проклятая старушенция, придёт момент и я с тобой рассчитаюсь...", - подумал Френк, на ходу заново начиная воображать ещё один вид изощрённой расплаты над старушкой (в момент Х он собирался использовать самый выдающийся и гениальный из всех придуманных ранее; какой - он ещё не выбрал, но в голове в основном крутились два излюбленных варианта: 1) швырнуть её на растерзание хед-крабам, которые даже спустя пятьдестят лет после окончания Семичасовой Войны терроризировали, несмотря на усилия военных, населённые пункты на всей территории планеты, Френк с упоением представлял себе стенания бабули после того, как зверёк из паралельного мира удобно примостырится у неё на голове, и 2) прицепить миниатюрную камеру ей на грудь, чтобы отчётливо было видно лицо, и так чтобы она не заметила, а то в кульминационный момент можно будет лишиться наслаждения наблюдать за её физиономией, когда она будет лететь вниз с высоты одного из нью-йоркских небоскрёбов, откуда он после внушительного окончательного монолога, все детали которого Френк долгие четыре года полировал в своём прожжённом местью мозгу, собирался киношным ударом ноги в грудь вышвырнуть ненавистную старушенцию. Пожалуй второй вариант ему нравился больше), когда госпожа Агния Брументаль вновь защебетала:
- Френки, мне всё таки не совсем нравится последняя запись! В голосе должна быть властность, а её нет. Нет, понимаешь?!
Френк мысленно вздохнул, вышел из кабины с микрофоном и сел за звукорежиссёрский пульт.
- Мадам, вы готовы?
- Да!
- Начали!
Госпожа Агния Брументаль вздохнула, лицо обрело надменно-суровое выражение и старческие губы, помоментно принимая нужные формы и позиции, помогли произнести:
- До конца раунда осталось шестьдесят секунд!

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 2]
Author : digital_storm
Date : 03-10-2008 22:06

Написано прикольно - но сюжет бред.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 3]
Author : Zhasta
Date : 03-10-2008 22:42

Часть 1 - "Пол"
Отрывок 1



Из дневника Анны Брументаль:
"11 апреля 1984 года.

Джордж. Мой милый Джорджи теперь кормит рыбёшек на дне Темзы. Прошла уже... кажется неделя и я только сейчас начинаю осознавать, что его нет рядом. Я ужасно не любила эти его бесконечные сафари по африканским пустыням, но сейчас ужасно по ним скучаю! Как мужественно он выглядел вскидывая к плечу снайперскую винтовку. Его каменное лицо прямо таки излучало уверенность и мужество. Все эти трофеи на стенах нашего собняка - они доказательство того, что ты был великий охотник, Джорджи! Был... я не могу в это поверить...
Знаешь, что мне говорят твои родители, Джорджи? Что это я виновна в твоей смерти, что это я убила тебя с целью прибрать к рукам бизнес и состояние вашей семьи, нажитое ещё сто лет назад в индийских колониях. Но даже если и так... нечего было эксплуатировать несчастных индусов! Но ты то в этом не виноват, мой милый, милый Джорджи... как же я по тебе скучаю...
Но я знаю, что я должна быть сильной, без тебя мне будет трудно, но я справлюсь! Я молода и я буду жить дальше, несмотря на то, что твоего крепкого плеча уже нет рядом. Кстати, Джорджи... я раньше не замечала, но сейчас наш швейцар Чарльз кажется мне ужасно обоятельным! Да, пускай он на тридцать лет старше меня, но у него такая сексапильная задница! Ну да ты не поймёшь... да и тебе уже всё равно... Так или иначе ты наверное был бы рад узнать, что мои горесть и печаль всвязи с твоей гибелью постепенно уходят когда я смотрю на Чарльза. Наверное...
Как бы то ни было, знай, Джорджи, я всегда искренне любила тебя!!1 И твой глаз... я буду хранить его до самой смерти, клянусь!
И ещё одна вещь ужасно меня волнует, Джорджи... Я целый день сегодня ищу те серебряные серёжки, что ты подарил мне на день Святого Валентина, ты же знаешь, они очень мне дороги... Куда же они могли запропоститься?..."

***

Первая полоса английской газеты "The Times" от 5 апреля 1984 года.
Статья "Утонувший глаз".

По официальным данным лондонской полиции вчера утром пропал без вести миллиардер Джордж Брументаль, известный в светском обществе и жёлтой прессе по прозвищу "Джорджи-Глаз" из-за экстравагантоного поступка хранить настоящий левый глаз в заспиртованной склянке в своей спальне, а вместо него носить искуственный, тем самым поддерживая рекламную компанию семейного предприятия по производству искуственных органов зрения, почти ни в чём не уступающих настоящим.
У органов правопорядка существует две основные версии исчезновения известного любителя дорогостоящей африканской охоты: разбойное нападение или несчастный случай. Последним человеком, кто видел его в живых, была его 20-летняя супруга Анна Брументаль, бывшая танцовщица из Ливерпуля, на которой 43-летнй миллиардер женился около года назад. От неё полисмены так и не добились вменяемого объяснения обстоятельств исчезновения, но сквозь судорожные рыдания и причитания следователям удалось узнать, что перед тем как Джордж Брументаль упал в реку, к нему подошли несколько мужчин крепкого телосложения в форме рабочих обслуживания Тауэрского Моста, на котором всё произолшло, и между ними завязалась патасовка. Больше никаких сведений от неё пока добится не удалось.
По неофициальным данным органами правопорядка также рассматривается версия покушения на Джорджа Брументаля со стороны его супруги.
Алекс Невзрич."

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 4]
Author : Zhasta
Date : 04-10-2008 20:08

[B]Отрывок 2[/B]

"Ваши глаза - это наши проблемы", - гласила надпись на рекламном щите, возвышающимся над улицей. Джек Маккензи, который вместе со своим давним другом, коллегой и собутыльником ждал автобуса до места работы уже битых 15 минут, какое-то время пялился на щит с рекламой компании "BrumEye", после перевёл скучающий взгляд на смолящего "Camel" приятеля Пола Файринга, взглянул в сторону улицы, откуда должен был появится долгожданный автобус, сокрушённо вздохнул, снова не обнаружив его в поле видимости, и воззрился на газетный ларёк, находящийся на остановке, - как ни крути картинки журнального глянца и скандальные заголовки на первых полосах жёлтой прессы было рассматривать куда интересней.
Внезапно взгляд уловил что-то смутно знакомое, но похмелье, явившееся сегодня с утра последствием вчерашнего мальчишника в честь скорой женитьбы Пола, мешало сосредоточиться. Но спустя пару минут цель таки была достигнута:
- Пол, взгляни!
- Чё?
- Иди, посмотри. Никого не узнаёшь?
Пол подошёл к ларьку и уставился мутным взглядом (вчерашняя вечеринка тоже не прошла для него даром) на то место, куда указывал палец Джека. Этим местом была первая полоса бульварной газеты "News of the world", значительную часть которой занимала фотография рыжеволосой девицы, стоящей в душе. Руки её крест накрест прикрывали грудь, а лицо имело такое выражение, будто фотограф только что ворвался в ванную и застал несчастную девушку врасплох. Огромная надпись внизу страницы заботливо прикрывала область обнажённого тела девушки ниже талии, она гласила: "Рыжая бестия из Ливерпуля убивает своего мужа!"
- Ха, помню эту фотографию! Главный разворот прошлогоднего декабрьского "Playboy"!, - воскликнул Маккензи, но тут же с некоторой досадой в голосе добавил. - Самое интересное загородили... Помнишь её, Пол? Девчонку всмысле.
"Ещё бы не помнил", - подумал про себя Пол, но вслух лишь пробубнил:
- Угу...
Они знали друг друга почти с пелёнок, вместе с Маккензи жили с ней на одной улице в окраинном районе Ливерпуля и в детстве считались неразлучной троицей до тех пор пока коварная судьба в лице полового созревания не разрушила простое детское счастье. Маккензи преватился в ходячую секс-машину, ни о чём другом, кроме как зацапать в постель очередную девчонку не думающий, кем и пребывал по сей день, а Энн, ныне Анна Брументаль, в нечто более ужасное. По достижении 14 лет в ней проснулся доселе мирно дремавший непомерный сексуальный аппетит, отчего если в компании её друзей и знакомых у кого-нибудь слетало с губ слово "нимфетка", то всем остальным первым приходил в голову образ Энн.
Подростковая психика Пола Файринга, у которого дела с прекрасной половиной человечества, в отличии от Джека Маккензи, обстояли не ахти как, в сложившейся ситуации дала трещину. Ситуацию усугубляли неожиданно возникшие тёплые чувства Пола по отношению к Энн, но все его попытки привлечь к себе её внимание рассыпались во прах. Хотя одна вещь всё таки вселяла в него надежду - она всё ещё не прекращала здороваться с ним при встрече, но дальше дежурного "привет" их разговоры обычно не заходили. Время шло, надежды таяли и Пол стал замыкаться в себе, вплоть до 18-ти лет поддерживая образ неудачника, слабака и зануды.
Но одно проишествие спустя месяц после официального совершеннолетия коренным образом перевернуло всю его жизнь - поддавшись внезапному героическому порыву парень вытащил из горящего дома 3-месячного котёнка Блеки, старенький телевизор марки "Toshiba" и изрядно пропахшего дымом медвежонка Тедди, тем самым приведя в блаженное беспамятство пожилую владелицу всех этих вещей и существ - соседку миссис Крэмп. Всё это случайным образом происходило на глазах Энн, на тот момент уже успевшей сменить бесчисленное количество половых партнёров, и в корне изменило её отношение к Полу - выбрасившись из толпы зевак, она кинулась к нему на шею со словами: "Мой любимый герой!", после чего оба персонажа, раздираемых волной нежданно нахлынувших чувств, удалились с места событий в неизвестном направлении. 
Последующий год был для Пола Файринга самым счастливым периодом в его жизни - Энн, прекратившая свои многочисленные любовные похождения, стала его девушкой, они строили планы на будущее (Пол мечтал стать пожарным и этим зарабатывать благосостояние для будущей семьи) и оно казалось для него бесконечно радужным и замечательным, ещё бы - в его мечтах с ним была его Энн. Но мечтания рухнули, когда в один прекрасное утро он проснулся, но любимой женщины не оказалось рядом, от неё осталась лишь записка на кухонном столе, в которой она описывала причины своего ухода из его жизни.
Потеряв самое дорогое, Пол пустился во все тяжкие, проиграл огромную сумму в карты и уже задумывался о суициде, видя отчаянность ситуации, но неожиданная гибель местного криминального воротилы, которому он задолжал деньги для погашения карточного долга, мощным ударом шахтёрской кувалды пробила огромную брешь в назревшем жизненном тупике, - Пол стал жить дальше. По давней мечте устроился пожарным, встретил девушку и продолжил мечтания по поводу безоблачного будущего, но уже без прежнего энтузиазма. В таком состоянии он пребывал и по сей день.
- Та ещё была чертовка, эта Энн, скажи, Пол? Я каждый раз поражался её выкрутасам, это же надо столько знать! Чувак, что написал "Камасутру" просто нервно курит в углу!, - воскликнул Джек Маккензи и добавил, обращаясь к продавцу в ларьке. - Вот этот парень гулял с этой девицей целый год!, - он ткнул пальцем в газету с фотографией Энн. - Целый г...
- Заткнись!, - резко оборвал его Пол, чьё настроение стало катиться вниз с устрашающей быстротой. Он взял газету и стал нервно искать место со статьёй о случившемся, хотя заведомо знал, что ничего путного в жалкой бульварной газетёнке не узнаешь.
- Э, платить будешь?, - грубо прознёс продавец.
- Отвали, - ответил взаимностью Пол, дыхнув перегаром.
Джек Маккензи тем временем не спешил вклиниваться в разговор и с интересом наблюдал за ситуацией, но скрип тормозов подъехавшего автобуса заставил его обернуться в сторону дороги. Это был автобус долгожданного маршрута.
- Пол! Пошли, наш!, - Джек потянул приятеля за рукав, но тот всё ещё продолжал искать нужную страницу.
- Заплати за газету!, - прорычал продавец и встал с места, обнажая проходящим мимо гражданам города Ливерпуль огромный пивной живот.
- Да подавись, урод!, - Пол сунул руку в карман куртки, немного защищавшей от холода и мелкого дождичка этого туманного утра, наскрёб несколько монет и со злостью швырнул их в ларёк.
- Пошли уже!, - Джек затолкал друга в автобус и с удовольствием показал через окно продавцу неприличный жест, как только двери закрылись и машина тронулась с места.
- Малолетние выродки, - зло бробурчал пожилой газетчик и стал неуклюже собирать разбросанные по мокрому асфальту монеты. - Небось тоже, из этих, из фанатов... оголтелые придурки.
Вернувшись на место, он снова присел на стул, недобрым словом вспоминая двух молодых людей, из-за которых день с самого утра пошёл наперекосяк и покосился на свежий выпуск "News of the world" с голой рыжей девушкой на первой странице. Мелким шрифтом под главным заголовком было написано: "Вчера, 4 апреля 1984 года, Анна Брументаль скинула с моста своего супруга, сенсацинные подробности только у нас!"

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 5]
Author : Zhasta
Date : 08-10-2008 16:16

Отрывок 3

Было уже глубоко за полночь, но Энн никак не могла уснуть - засевшая глубокой занозой мысль в её рыжеволосой головке не давала ей покоя. А виной всему эта дурацкая гадалка. Вчера с Полом они гуляли в парке развлечений, где в поисках уединённого местечка наткнулись на забытый богом шатёр с потрёпанной вывеской: "Гадалка Брунгильда - узнай своё будущее за три фунта стерлингов". Разом забыв о намечающейся любовной утехе, Энн, движимая неведомой силой, потянула Пола к шатру. Внутри они встретили женщину средних лет ближневосточной, не смотря на имя, наружности, та отстранёным голосом велела им присесть у круглого стола, положила руки на мраморный квадрат посреди него, тот внезапно засветился ярко-зелёным светом, глаза Брунгильды закатились, а губы протяжно произнесли:
- Поняяять несложноооо свою суть
Едва глазаааа закрыв
Свой жиииизненный увииииидеть путь
Сквозь мрака пелену.
Найтииииии ли счаааааастье девять раз 
Иль быыыыыть всё время с ним...
Твой глааавный жиииизненный вопрос - 
Остаться иль уйти.
Зелёное свечение из мраморного квадрата померкло, над потолком резко включилась лампа дневного света, отчего все находящиеся в шатре на секунду зажмурились, и гадалка с теперь уже ясным взглядом деловой женщины протянула руку и сказала:
- С вас три фунта.
" Что за обдираловка", - хотел было возразить Пол, но Энн, будто прочитав его мысли, быстро расплатилась и уже повела за собой парня, как специфический звук кассового аппарата заставил её остановиться.
- Ваш чек, сеньорита, - добаила гадалка.
Энн пожала плечами и двумя пальчиками взяла чек. А выйдя на свежий воздух, насколько он может быть свежим в крупном британском мегаполисе, и с открытыми ртами уставившись на огромную луну и усыпленное звёздами небо, они стояли, взявшись за руки, и смотрели на открывшуюся красоту, которую по счастливому стечению обстоятельств не закрывало привычно хурое английское небо. Переглянулись, улыбнулись друг другу и, влекомые порывом страсти, вприпрыжку ринулись в сторону близстоящей телефонной будки. А сейчас, обхватив руками колени и глядя огромными серыми глазами, которые за полчаса бодрствования уже привыкли к ночной темноте, на спящего Пола, Энн с улыбкой вспоминала подробности вчерашней прогулки по парку. Но чем ярче были эти приятные воспоминания, тем острей становились образы кошмара, из-за которого она проснулась.
В нём гадалка Брунгильда после окончания спиритического сеанса включала в шатре свет - лампой служила огромная луна и множество мерцающих звёзд, протягивала девятипалую ладонь и с испанским акцентом говорила слова:
- С вас три жизни.
"Но откуда у тебя три жизни?!", - хочет возразить Пол, но Энн страстным долгим поцелуем не даёт тому сказать ни слова. Она двумя пальчиками достаёт из кошелька банкноту достоинством в три жизни и отдаёт Брунгильде.
- Возьмите пожалуйста ваш чек, сеньорита!, - кричит гадалка, вскакивает на стол, попутно отшвыривая ногой мраморный квадрат к чёртовой матери и начинает танцевать страстный испанский танец. Внезапно платье её загорается и Пол, - теперь он смуглый мачо в форме пожарного, тоже вскакивает на стол, и хлопками ладоней по горящему наряду гадалки пытается затушить огонь.
- Пол! Поли!!!, - в отчаянии кричит Энн, но он не обращает на неё никакого внимания, лишь повернувшаяся к ней лицом Брунгильда загробным голосом произносит:
- Твой глааааавный жииизненный вопрос - остаться иль уйти...
Движения гадалки и Пола постепенно превратились в буквальном смысле пламенное танго - их обоих обуяло демоническим огнём и Энн какое-то время терпя исходящий от танцующих жар, бросилась из шатра прочь с надрывным криком:
- Ну и уйду! Уйду!
Луна следом за Энн вынырнула из под пылающего шатра и, кривя надменную гримасу, над самым ухом девушки прогрохотала:
- БУ!, - и Энн просыпается в холодном поту, в мельчайших подробностях помня кошмарное сновидение. Пару минут спустя она таки приходит в себя и замечает мирно посапывающего после бурной ночи Пола.
" Спит, даже не шелохнулся. И снится ему счастливая семейная жизнь, где он - глава семейства и отважный пожарный, а я - заботливая любящая супруга. А под ногами у нас крутится трое вечно галдящих и бесшабашных детишек - Кэтрин, Салли и Уилльям. Так мы их назовём," - она мысленно улыбнулась, но внезапно подумала, - "Незамысловатое семейное счастье... А есть ли что-то ещё? Что-то большее. Те богатеи и суперзвёзды с 
обложек журналов - каково им? Слава, богатство, успех... Не жизнь, а сказка."
Энн ещё раз взглянула на Пола, - тот пару раз неровно всхрапнул и перевернулся на другой бок, - лицом к девушке, и мысль о предстоящем замужестве показалась ей ещё менее привлекательной.
"Уйти", - промелькнуло в голове.
Будучи по натуре чрезвычайно импульсивным человеком, Энн мигом вскочила с постели, реактивной ракетой оделась, пулей упаковала в чемоданы всё самое необходимое и вдруг фонарным столбом застыла перед кроватью, где тихонько похрапывала её первая настоящая любовь.
Вытащив из сумочки маленькие ножницы, она подошла к нему, состригла на затылке локон его волос и бережно уложила их в носовой платочек.
"На память... прощай, Поли", - она поцеловала его в лоб, умчалась на кухню, где волнистым неровным почерком нацарапала на обрывке бумаги прощальную записку, бесшумно отворила входную дверь и выбежала в ночь.

Утром 24 марта 1983 года Пол Файринг проснулся оттого, что непривычный холод пробрался под одеяло и стал неприятно щекотать бока. Плюс к этому он спросони смутно начал осознавать, что рядом не ощущается привычное женское тепло - Энн любит подолгу понежиться в кровати. Мозг забил тревогу и рука потянулась вперёд, но никого не обнаружила. Сон как рукой сняло - Пол распахнул глаза и увидел противоположную половину кровати абсолютно пустой. 
- Энн, - негромко позвал он, но никто не ответил.
Натянув джинсы, он совершил небольшой рейд по квартире, не забегая на кухню, и обнаружил, что входная дверь раскрыта настёжь.
"Воры", - подумал он, но беглый взгляд вокруг не заметил в обстановке никаких перемен. Разве что не было её.
- Энн?, - с тревогой на сердце простонал Пол и проскользнул на кухню. Первое, что он 
увидел, был лежащий на столе вырванный из блокнота листок, исписанный почти полностью неровным волнистым почерком. Её почерком.
Записка гласила:
"Пол, мне надоели твои вечные причитания по поводу моей работы и глупые намёки на то, что я одеваюсь слишком вызывающе. Мне НРАВИТСЯ работать танцовщицей в стриптиз-баре и НРАВИТСЯ моя одежда - пора бы уже давно свыкнутся с этим, а теперь слишком позд...", - он нервно читал дальше, почерк становился всё более неровным и на глаза его стали наворачиваться слёзы, - "Нет, я не могу тебе врать, Поли... не надоели мне никакие 
намёки, просто... У нас всё было замечательно, но сегодня ночью я поняла, что простое 
семейное счастье это не для меня, мне нужно нечто большее, а тебе нет. Ты довольствуешься малым и в этом твоё счастье, Поли, а я так не могу. Не ищи меня.
С любовью, Энн."
Пол положил записку на стол, открыл валявшуюся на столе неначатую пачку "Lucky Strike", закурил и ещё долго этим утром просто смотрел в окно.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 6]
Author : Zhasta
Date : 08-10-2008 18:18

отрывок 4

Марк поспешно колдовал над кирпичной стеной шипящим балончиком белой краски, выводя жирными буквами желаемое "Уоллес Брин - гибель всему человечеству", а Сазерленд и Пол с оружием наизготовке взглядами прочёсывали окружающее их пустынное городское пространство, насколько это было возможно в ночной темноте. Приборов ночного видения на их первый (и пока последний) пропогандистский отряд Сопротивления лондонского региона в процессе распределения вооружения не хватило - в первую очередь вооружались непосредственно разведгруппы и боевые подразделения. Немного успокаивало этих троих то, что за ситуацией телепатически наблюдал вортигонт и в случае появления поблизости альянсеров он должен был предупредить.
"Кто бы мог подумать лет десять назад, что я буду охранять человека, рисующего граффити. С ума сойти. В прошлом способ самовыражения уличных бунтарей, а сейчас это хоть какая-то попытка достучаться до умов отчаявшихся людей, почти потерявших надежду. Чтож, будем надеяться, что "почти", - подумал Пол Файринг и мимолётно обернулся назад на Марка - тот уже закончил с надписью и рисовал портрет Брина, одна половина лица которого задумывалась в форме человеческого черепа - недвусмысленный намёк на то, что правление этого Администратора Земли несёт жителям планеты. Смерть.
Что касается Марка, то этот 17-летний веснушчатый парнишка прибился к повстанцам пару лет назад, причём из-за частичной амнезии он не помнил ни своей фамилии, ни родных, если таковые были, ни предыдущего места проживания. Вдобавок страдал странным психическим недугом - в периоды острых волнений (независимо от причин этих волнений) он терялся в пространстве: путал левое с правым, верх с низом, направление вперёд и назад, из-за чего получил в стане повстанцев прозвище Шатунчик, которое ему крайне не нравилось. Тем не менее он почти сразу покорил всё тех же повстанцев умением отображать на чём-либо свои фантазии и реально существующие места, вещи и людей. Другими словами он был талантливый художник, которого в мирное время вполне могли бы признать выдающимся. И как-то раз одним своим рисунком, - на нём Марк изобразил рухнувшую набок и дымящююся башню (которую каждый оставшийся в живых горожанин мог наблюдать практически с любой точки - огромной высоты строение угрожающе возвышалось над Лондоном) посреди большого города, ярко светившее солнце, на переднем плане сочную зелёную траву и красивую надпись внизу: "Мир без Цитадели", - он вдохновил главу лондонского Сопротивления (к слову - им стал Джек Маккензи, давнишний друг Пола Файринга и тоже бывший пожарный) на создание в нём нового подразделения - отряда пропаганды, коим и стал руководить Пол. Помимо Файринга и художника Марка в него также был зачислен бывший спецназовец шотландской разведки Скот Сазерленд, уроженец Эдинбурга, который по слухам как-то в одиночку расправился с отрядом комбайнов. Во всём местном Сопротивлении он был единственный шотландец, чем автоматически заработал тихое недолюбливание со стороны остальных - "коренных" и "истинных" англичан. Но в открытую наехать и оскорбить этого 30-летнего бугая никто не осмеливался.
Пол тоже недолюбливал шотландца, но отдавал тому должное, - на боевых выходах он думал только о задании
"Вот что значит служил в разведке, профессионал", - подумал Файринг и мысль его уже хотела развернуться ещё шире в сторону размышлений о полезности действий его отряда для человечества в целом, но не успела.
- Комбайны!, - прогудел в голове голос вортигонта и вся троица ринулась бежать, оставив незаконченным мрачный шарж на Уоллеса Брина, - встреча с патрулём или того хуже - полноценным отрядом Альянса не предвещала им ничего хорошего.
Выпавший из руки Марка балончик с краской ударился об асфальт и этот звук гулко отразился в ночной тишине. В тот же самый момент из-за угла здания примерно в 150-200 метрах от убегающей троицы вынырнуло десятка два мини-роботов, - менхаков, злобно жужжащих острыми лезвиями. Обнаружив повстанцев, - те даже не успели остановиться, чтобы обмануть датчики движения, - роботы-охотники дружно загудели и ринулись в их направлении.
- Заметили, чтоб их!, - досадливо выкрикнул Сазерленд, но тут же сильно изменился в лице - он что-то для себя решил.
- Береги мальчишку, - вдруг добавил он, резко остановился, развернулся и вскинул оружие.
Пол лишь понимающе кивнул головой и пуще прежнего побежал вперёд - времени на разговоры не было.
- Налево, - заботливо указал вортигонт и оба, подобно синхронным пловцам, почти вслепую кинулись в подворотню - пришелец в таких случаях никогда не ошибался.
Внезапно послышалась автоматная очередь, потом ещё одна, покороче, а затем душераздирающий крик, перекрывший даже нарастающее жужжание, от которого у Пола похолодело на сердце. Это был крик Сазерленда. И несомненно предсмертный.
Пол мимолётно взглянул на парнишку - тот учащённо дышал и возбуждённо вытаращил глаза, - Файринг сразу почувствовал недоброе.
- Налево, - вновь прогудел вортигонт и оба повстанца тут же ринулись в стороны. Пол как и было сказано - налево, а Марк под влиянием своего странного недуга кинулся в сторону правого закоулка. Краем глаза Пол успел заметить манёвр мальчишки и еле успел схватить того за рукав, потянув налево.
- Марк, ты что?!, - на бегу в сердцах яростно пролаял Пол.
- Я... не... я... само собой... не знаю..., - промямлил Марк и глаза его ещё более округлились, из-за чего лицо стало выглядеть ещё более отчаянным - парень нереально волновался.
- Чё-о-о-о-орт, - с досады завыл Пол, увидев такую гримасу на лице парня и ещё крепче ухватил того за рукав.
- Держись, Файринг, вам осталось немного, бегите прямо, - послышался в голове монотонный голос телепата и бывший пожарный, видя сокровенной мечтой в эту секунду поскорей выбраться из этого кошмара живым, стал выжимать уже из начинающего стареть организма последние силы - вортигонт обещал скорый финиш этого яростного забега. Внезапно Марк ткнулся ногой во что-то мягкое, его рукав выскользнул из вспотевшей ладони Файринга и художник кубырем благодаря инерции покатился по асфальту. Пол резко затормозил с намерением помочь упавшему, но парень уже вскочил и снова ринулся с бешеной скоростью бежать, но к неописуемому разачарованию Пола не туда куда нужно - прямо навстречу жужжащей туче менхаков. На глазах пригвоздённого неведомой силой к месту Файринга Марк удалялся всё дальше и дальше, но вдруг остановился, наконец осознав ужасную нелепость своего маленького спринта, обернулся и взглянул в ту сторону, где стоял Пол. В этот самый момент забрезжил рассвет и из-за угла вылетела стайка сверкающих на лезвиях лопастей отблесками огненно-красного утреннего солнца кровожадных роботов, визжащей и жужжащей тучей нависнув над парнем.
- Марррррррк!, - отчаянно прорычал Пол, понимая полную свою бесполезность. В мерцании рассветных лучей ему показалось, что художник достаёт из аммуниции на груди какой-то небольшой предмет. Граната?, - Марррррррррррк!!!
- Беги, Файринг, ему уже не помочь, он для себя уже решил, поверь мне, - снова прогудел в голове вортигонт с некоторой грустью в голосе. - Тебе направо, а после 93 метра по прямой до конца тупика, там в проёме канализационного люка тебя ждёт Сандерс. Беги, Файринг!, - и Пол, подхлёстываемый инстинктом самосохранения и злостно-отчаянным нежеланием смотреть на вынимающего чеку Марка, бросился бежать по указанному телепатом маршруту.
Взрыв. Где-то позади и правее.
Полу показалось, что вортигонт тихо мысленно простонал.
- Марк, а почему ты рисуешь?
- Не знаю, Пол, мне просто хочется рисовать, мне это нравится.
Жужжание прекратилось - похоже парень одной гранатой убил всех менхаков. И себя.
"Не уберёг!", - только и крутилось в голове бегущего уже на десятом дыхании Пола. Он не разбирал дороги, просто бежал прямо по узкому переулку, на ходу ногами отпихивая какие-то пакеты, газеты, крышки мусорных баков и прочий мусор, валявшийся здесь со времён завершения Семичасовой Войны. В мозгу один за одним вспыхивали образы живых, смеющихся, разговаривающих бойцов его маленького отряда, застилая картину вокруг. А теперь их нет.
- 50 метров, Файринг, - зафиксировал телепат, немного приведя этой фразой бегущего в чувства. - Сорок, тридцать... Менхак!
Откуда-то сверху выскочила маленькая металлическая бестия и с ходу резанула Пола лезвиями по плечу, разом вызвав обильное кровотечение. Сделала ещё заход и, промчавшись где-то внизу, больно оцарапала голень. Человек в отчаяньи отмахивался руками, но, получив ещё несколько резаных ран, понял бесполезность таких действий и окинул взглядом мрачный переулок в поиске хоть какого-нибудь оружия. Увидел у мусорного бака кусок арматуры, кинулся к нему, схватил и стал яростно им отмахиваться. Спустя полминуты отчаянной борьбы менхак таки был повержен - грудой металлических осколков он разлетелся по асфальту.
- Беги, Файринг!, - прокричал кто-то в конце тупика, секундой ранее прогремев канализационным люком. Сандерс. И Файринг бросился бежать из последних сил, измождённый произошедшими событиями, яростной пробежкой и боем с менхаком. В темноте тупика впереди замаячил образ Сандерса, наполовину туловища показавшшегося из люка. Двадцать метров, пятнадцать, десять... Внезапно будущий спаситель изменился в лице, сочувственно взглянул на Пола и скрылся в тунелле, заодно прихлопнув люком перед самым носом у Файринга. Послышался гулкий звук задвигающегося засова - проход закрыли намертво. Пол непонимающим взглядом уставился на то место, где только что находился Сандерс.

[size=1][i]Zhasta добавил [date]1223486334[/date]:[/i][/size]
продолжение отрывка 4

- Прости, Файринг. Ты этого сейчас не видишь, но в пятидесяти метрах позади тебя бежит отряд комбайнов и учитывая твой состояние он будет здесь как раз в тот момент времени, когда ты должен был залезать в люк. Другими словами они схватили бы не только тебя, но и Сандерса, Смита, что был внизу и по открывшемуся тонеллю достигли бы нашего месторасположения. Мы не можем этого допустить, Файринг. Поэтому закрыли люк. Мы надеемся, что ты поймёшь, - с еле уловимой горечью в голосе снова загудел вортигонт. - Маккензи рядом, он прощается с тобой. Мы все прощаемся.
- Пока, Джек, - после услышанного Файринга хватило лишь на этот еле слышный шопот. Меж тем топот шагов приближающихся комбайнов стал слышен вполне отчётливо, а вскоре их патруль уже возвышался над полусидевшим-полулежавшим на асфальте и почти потерявшим сознание Полом. Маски-шлемы на их лицах не давали возможности разглядеть выражения лиц этих... людей? Уже нет. Им при поступлении на службу в силы Альянса промывались мозги, после чего те становились послушными марионетками. Они ничего не чувствуют, просто выполняют приказы. Как машины. Хед-крабы, комбайны... идеальная армия для захвата новых миров... и в подобных существ они хотят превратить всё население планеты. 
Меж тем мутным взглядом наблюдая за тем, как комбайны вскидывают оружие, Пол вспомнил про написанную пару недель назад записку, содержание которой адресовалось женщине, которую он не смог забыть даже спутся почти 20 лет после разлуки. Клочок бумаги всё время лежал в нагрудном кармане, защищённый на случай попадания в него пулей титановой пластиной, которая заодно прикрывала и сердце. Он находился там и сейчас и имел следующее содержание:
"Привет, Энн. Или теперь Анна? Вобщем неважно... Спустя год после того как ты ушла я женился на Люси, ты может быть помнишь её, наша соседка. Видела бы ты как Джек балагурил на свадьбе - зрелище не для слабонервных. Хотя там он и встретил женщину, из-за которой простился с привычкой заглядывать под каждую юбку. По мне ничего особенного, но Маккензи что-то в ней определённо нашёл, раз прожил с ней почти пятнадцать лет. Она умерла от рака. Жаль их... 
А мы с Люси были женаты всего пять лет, завели двоих детей, но это единственное, что нас связывает по сей день. Связь с ней я потерял в разгар Портальных Штормов, и с детьми тоже. А из-за кишащих вне города хед-крабов, муравьиных львов, зомби и прочей напасти отправляться их искать - чистой воды самоубийство. Лучше я тут повоюю, пользы будет больше. Хотя может я просто жалкий трус и так пытаюсь оправдаться... как считаешь, Энн?
До войны иногда встречал про тебя статьи в газетах, преимущественно в жёлтой прессе, любили тебя папарацци. Смотрел на твои фотографии и тоска новой волной накатывала на меня... Я до сих пор не могу понять, что между нами было, но первое, что приходит в голову это любовь, если так можно назвать моё острое желание постоянно ощущать тебя рядом (что встало клином в наших с Люси отношениях) и невыносимую скуку, когда тебя не было. Даже сейчас я всё ещё по тебе скучаю, Энн. Я не знаю, где ты сейчас, может тебя нет в живых, но всё равно скучаю.
Если ты читаешь это письмо, то значит меня больше нет или я всё таки решился найти тебя и вручил это письмо сам.
Пол, 17 мая 2011 года".
- Сектор шесть. Цель - повстанец. Уровень опасности минимальный. Уничтожить.
Из оружия одного из комбайнов вырвалось плазменное ядро, расщипило Пола Файринга вместе с запиской, одеждой, аммуницией, оружием и воспоминаниями на атомы, явив бесчувственным солдатам сноп нереально красивых искр, которые спустя секунду безвозвратно погасли.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 7]
Author : B.U.R.N.
Date : 08-10-2008 20:35

Круто, весьма! Подозреваю что это еще не все)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 8]
Author : Zhasta
Date : 08-10-2008 22:55

[QUOTE][i]Оригинальное сообщение от B.U.R.N. [/i]
[B]Круто, весьма! Подозреваю что это еще не все) [/B][/QUOTE]
спс, нет ещё далеко не всё =)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 9]
Author : Zhasta
Date : 12-10-2008 18:35

Отрывок 5, заключительный

Удерживая над госпожой Бруменать зонт и глядя на внушительных размеров памятник, Фрэнк силился вспомнить историю создания этого сооружения. Вернее "силился" - слово не совсем подходящее, потому что после нескольких лет в Академии Универсализма память Фрэнка стала работать в несколько другом режиме, нежели до того, как он в неё поступил. Стоило о чём-то подумать или что-то вспомнить, как нужные варианты выстраивались тут же мысленно в очередь, предлагая рассмотреть себя со всех ракурсов и выбрать самый подходящий. Сам анализ вариантов проходил чудовищно быстро - первое время Фрэнк пугался такой резвости своих собственных мыслей. Ко всему прочему по его наблюдениям процесс мышления систематизировался - если раньше мысли представляли собой эдакое "броуновское движение", - метались по черепной коробке из стороны в сторону, сталкиваясь друг с другом, под конец таки выдавая результат, то сейчас они вели себя гораздо организованней. В какой-то мере Фрэнк это сравнивал с библиотекой, обслуживающей огромное количество посетителей: прежде библиотекари носились по книгохранилищу сломя голову, таская кипы энциклопедий и томов, ежеминутно друг с другом сталкиваясь, роняя книги, путая их, ругаясь и дерясь из-за этого; а после, набравшись опыта, эти ребята, частично забыв, а частично превозмогая былые служебные обиды и конфликты, стремительно передвигались по библиотеке, выбирая меж стеллажей с книгами и неустанных коллег наиболее рациональный маршрут - теперь здесь любая оплошность грозила крупным штрафом.
"Рационализация производства в конкретно взятом мозгу", - размышлял Фрэнк, - "В моём... Чем это мне грозит лет через десять-двадцать? Официально известно, что побочные эффекты во время и после учёбы в Академии наблюдались только в первые два-три года - это объяснялось тогдашним несовершенством технологии нового вида образования. Сейчас, опять же если верить официальным источникам, никаких осложнений у студентов и выпускников нет. Их нет на самом деле или о них просто старательно умалчивают? Хотя если судить по мне, а я пока никаких побочных эффектов у себя не замечаю, то всё в порядке. Но может быть самое страшное - я могу не замечать в себе этих осложнений..."
От этих мыслей Фрэнк невольно поёжился.
- Тебе холодно, Фрэнки?
- Нет, мадам, я чувствую себя замечательно, - бодро ответил стоящий под струями дождя Фрэнк и на глазах у Агнии Брументаль проглотил ещё одну термическую таблетку. Она улыбнулась в ответ на его поступок, потом снова посерьёзнела и повернулась обратно в сторону возвышающегося монумента.
"Хорошая штука эти таблетки", - продолжал размышлять Фрэнк (так как ничего другого, кроме как держать над старушкой зонт, от него сейчас не требовалось), - "Ледяной английский ливень, а тебе пофиг. Холодные капли кажутся такими лишь доли секунды, а потом испаряются на теле и летят обратно в небо. Непередаваемое ощущение. После изобретения этих штучек прогулки под дождём обрели статус чуть ли не массового помешательства - как только небо начинало хмуриться, на улицы вываливали толпы народа в предвкушении необычного ощущения - когда капли барабанят по лицу, не вызывая желания опрометью мчаться до ближайшего укрытия, скорее даже наоборот. Кто-то видел в этом единение с природой (с тем, что от неё осталось), кто-то эмоциональную разгрузку, а кто-то просто наслаждался. Ходили слухи, что такого вида терапией больных небезуспешно лечили от наркомании... неужели настолько сильно это чувство? не знаю, не пробовал наркоту."
Фрэнк взглянул на Агнию Брументаль. Она была из тех, чьи молодые годы пришлись на военное и послевоенное время. А эти люди помнили прогулки под дождём, когда этих "колёс" и в помине не было, - зонтиком, в водонепроницаемой обуви и с кавалером под ручку. Как почти все люди её возраста она страдала подобной ностальгией и обладала острой неприязнью к этим препаратам - воспоминания о "чистейшей воде из личных запасов Уоллеса Брина" были у этих людей слишком сильны, потому чт эта вода чуть был не лишила их тогда каких-либо воспоминаний вообще. Люди, жившие в городах под надзором Альянса, под действием этого препарата забывали не только то, как они попадали в эти города (к примеру - в восточно-европейских городах можно было запросто встретить латиноса, афроамериканца или азиата), но и даже свою ненависть к оккупировавшему Землю Альянсу. Вдобавок так называемое "поле подавления" сводило на нет все попытки завести детей - зародыш погибал в материнской утробе на ранних стадиях развития.
И не смотря на всё это Фрэнку не было жаль Агнию Брументаль, женщину, судя по всяческой официальной информации, слухам и просто разговорам, пережившую в военное время всё это. В конце концов официальная информация тоже может быть недостоверной.
"Кто-то из древних говорил: историю пишет победитель. А учитывая влияние "BrumCorp" в послевоенное время вполне можно предположить, что биографию старушки немного подправили в более благожелательную сторону. Как бы то ни было за свои грешки она скоро ответит, и за нынешние, и за прошлые, если таковые были. За Патрика и за всех остальных..."
Фрэнку показалось, что мадам Брументаль тихонько всхлипнула. Она стояла к нему спиной и, не считая вопроса о том, замёрз ли Фрэнк или нет, уже полчаса смотрела на трёхметровой высоты плиту из мрамора. Аккуратным небольшим шрифтом на ней в три ряда были выбиты имена и фамилии людей, погибших во время Семичасовой Войны и после в течение недолгого, но весьма продуктивного (было уничтожено 90% людского рода) ига Альянса. Такая плита здесь была не одна - великое их множество кругом в диаметр 1,2 километра окружало монумент 3-километровой высоты. А имён на плитах - несколько миллионов.
"Но она кажется пришла сюда ради кого-то одного. Не отрываясь смотрит в одну и ту же точку уже полчаса", - подумал Фрэнк и поднял голову вверх. И тут же вспомнил историю создания этого монумента: во время работ в Лондоне по установке фундамента для новых домов взамен разрушенных в войне строители случайно наткнулись на бункер, предположительно созданный в прошлом веке в разгар Холодной войны. Далее было установлено, что это было ни что иное, как главное месторасположение лондонского Сопротивления, где были найдены личные дела на всех его участников - кто как отличился, в каком подразделении состоял, как погиб. Бункер производил впячетление никогда не подвергавшемуся нападению, но и никаких человеческих останков или данных об исходе отсюда найдёно не было, как будто люди просто исчезли. В итоге имена всех погибших по данным личных дел выбили на мемориальных досках, а остальных зачислили в пропавших без вести, в том числе и командира - Джона Маккензи. При детальном осмотре бункера был найден рисунок, предположительно нарисованный одним из повстанцев - никакой подписи на нём не было. На рисунке посреди города была изображена лондонская Цитадель, дымящаяся и рухнувшая набок, в правом углу жизнерадостно светило солнце, а на переднем плане изумрудно зеленела сочная трава, отдавая на росинках солнечными бликами. Внизу красивым аккуратным подчерком было написано: "Мир без цитадели".
Рисунок неизвестного автора получил огласку и вскоре, как символ победы над Альянсом, стал использоваться повсеместно - вплоть до изображений на одежде на манер команданте Че Гивары. А спустя какое-то время властьдержащим пришла в голову идея соорудить по мотивам рисунка монумент - в память погибшим. Похожесть памятника и рисунка была феноменальной, чем вызывала у находящихся рядом (насколько применимо слово "рядом" возле 3-километровой штуковины) благоговейный трепет, - скульпторы и архитекторы потрудились на славу и честно заработали общественные превилегии. А сейчас это огромное строение большей своей частью скрывалось где-то в низких дождевых тучах, тем не менее всё равно оставляло на Фрэнке неизгладимое впячетление.
Указательный палец мадам Брументаль внезапно вынырнул из-под зонта под проливной ливень и коснулся мраморной плиты. Коснулся конкретного имени, Фрэнк всем своим естеством хотел уловить какого. И уловил.
Пол Ф. Файринг, 1965-2011 гг.
Агния Брументаль снова всхлипнула, затем ещё раз. Потом успокоилась и ещё долго потом просто смотрела на имя, выбитое на плите.
А Фрэнк, заметив поплакивания старушки, почувствовал в себе ещё больший прилив положительных эмоций. Ещё бы, старая ненавистная карга ревёт как корова, что уж тут тут плохого. А потом внезапно понял, что так хорошо в жизни он себя ещё никогда не чувствовал, стал разбираться и определил для себя несколько факторов, благодаря которым он ощущал себя сейчас чуть ли не на седьмом небе:
1. он был в этом месте в первый раз;
2. перед ним возвышалось, пусть и не во всём своём величии, грандиозное сооружение;
3. потрясающий эффект от дождя и термических таблеток;
4. слабая радость от того, что ему, в отличие от всех этих людей, чьи имена выгривированы на плитах, не посчастливилось пережить ужасы войны и последующих репрессий со стороны Альянса;
5. сладостное предвкушение скорой расправы над старушкой и её теперешний раскисший вид.
Фрэнк подставил лицо низвергающимся каплям неугомонного ливня и широко улыбнулся хмурым небесам. Сейчас, в эту самую секунду, стоя под проливным дождём и держа одной рукой над хозяйкой старомодный зонт, он был безмерно счастлив.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 10]
Author : spasitel2
Date : 14-10-2008 21:54

очень хорошо! Оригинально и не напрягает. Имеет отношение к HL, но отдельная история. Хорошо рассказанная история.
Спасибо!

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 11]
Author : Raveseven
Date : 19-10-2008 19:32

потрясен. книгу. книгу нужно тебе писать. серьзно говорю, обдуманно.  потому что, это выдялется из общей массы творений на огромную высоту.
сначала начал читать отвлеченно, потом свыкся, понравилось, въелось и въелся сам в факт того, что написано отлично, читается отлично и постановка событий - разнопланова, дико интересует впоследствии. а затем как гром среди ясного неба - связь с миром half-life. и снова все перечисленное раньше. нет, кроме первой части об отвлеченности чтения.

большой предпосыл есть у вас (или у тебя, не важно как обращаться) к письменному творчеству.
я дерзать желаю!

ибо.

сильно!

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 12]
Author : Zhasta
Date : 20-10-2008 21:54

То spasitel2: спасибо)

То Raveseven: немерено приятные слова =)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 13]
Author : Zhasta
Date : 28-10-2008 23:05

Часть 2. "Весёлый Роджер"

Отрывок 1

- Слушай, а откуда в Шотландии чернокожий мальчишка?
- Почём мне знать?
- Настырный... может припугнуть?
- Да пугали уже. Забыл чтоли? Чем больше пугаем, тем он настырней. Они негры все такие чтоли? Или только когда маленькие? Или этот уникум? Свирепый шотландский горец, которого младенцем за побег из кроватки засунули в духовку, - усмехнулся Боб Салливан, направляя подводную машину ещё чуть ближе к берегу.
- Свирепый... в самую точку. Видел бы ты сейчас его физиономию. Зубы оскалены, глаза дикие... Маленький демон, - проговорил напарник Боба Стивен Маккормик, глядя в перископ. - Чёрт... кажется заметил. Уходим!
Услыхав нервную (а маленький бесёнок не первый раз действовал им на нервы) команду товарища, Салливан тут же принялся колдовать над пультом управления и субмарина неспешно опустилась глубже, скрыв голову-перископ под тихой гладью воды озера Лох-Несс. Напарники затаили дыхание - парнишка никогда не заставлял себя долго ждать.
Спустя минуту тишину (насколько можно назвать тишиной постоянные звуки, витающие в помешении подлодки) нарушил гулкий удар откуда-то сверху - субмарину немного зашатало.
- Началось..., - прошептал Маккормик.
- И откуда у него взрывчатка? Ненормальный ребёнок... я в его возрасте... девчонок дёргал за косички, в футбол гонял... ну да, спичечной серой баловались, взрывали лягушек, но не бомбили же людей!
- Ты забыл сказать, что эти люди, т.е. мы, сидят в штуке, претендующей на похожесть с Лох-Несским чудовищем. А теперь поразмысли - ты бы стал в детстве единолично охотиться на Лох-Несское чудовище?! Да хотя бы на медведя... или кабана?! Да ты бы в штаны наложил, едва его увидев, а этот чертёнок...
- Да я ж говорю - ненормальный!, - чуть ли не прокричал Салливан и тут же над головой опять гулко шарахнуло. Судя по более длительной вибрации подлодки - шарахнуло ещё ближе. - Два, - перешёл на шёпот Боб.
- Что самое забавное, - негромко продолжил разговор Маккормик. - Мы и сделать то ничего не можем, кроме как сидеть и ждать, пока он не угомонится. Может отплыть куда-нибудь в сторону, вылезти на берег да и задушить его, а?!
- Он же ребёнок ещё, ты в своём уме?
- Да я понимаю, что ребёнок! Понимаю! А что ты предлагаешь? Подплыть поближе и вежливо объяснить ему, что он мешает нам работать? У меня всё это уже вот тут сидит, - Маккормик повёл рукой у горла. - Что ни неделя, так встречаем его... как будто караулит нас.
Бум!
На этот раз ударило где-то совсем близко, отчего вся субмарина заходила ходуном. Не успевшие ни за что схватиться, напарники разом получили несколько ушибов и ссадин.
- Три, - вдохнул Маккормик, когда тряска прекратилась. - Обычно после третьей попытки он успокаивается... Подождём минут двадцать, а потом всплывём и посмотрим что к чему. По графику нам здесь ведь торчать всё равно... Отойдём от графика - босс башку оторвёт.
- Да уж..., - только и смог добавить Боб Салливан. Свежеполученные болячки нестерпимо ныли, каждым ударом сердечной мышцы с новой силой давая о себе знать. 
Как они и предполагали, после третьего раза мальчишка по обыкновению перестал их тревожить и о последнем взрыве напоминали только еле заметное мерцание освещения подлодки, - похоже ударной волной повредило ламповые светильники, - и затихающий в ушах гул. Могло статься, что гул в ушах и болячки не были единственными последствиями подводной атаки и Боб направился к приборной доске - проверить соответствие показателей норме. Критичных отклонений не наблюдалось, разве что чуть барахлил радар, и они оба перевели дух. Тем временем последняя фраза напарника о боссе не давала Салливану покоя и подобно корням верблюжьей колючки всё больше разрасталась в его голове, в конце концов приобретя заурядную словесную форму:
- А босс умный всё таки мужик...
- Всмысле?
- Ну... это же надо до такого додуматься - ради привлечения туристов использовать подлодку в форме Лох-Несского чудовища. Говорят для этого даже дизайнера какого-то приглашали из Голливуда.
- Угу, и кормит теперь этот дизайнер где-нибудь на дне рыбёшек. Бен Джазмен не любит лишних свидетелей. Сдаётся мне - он и с нами расправится, когда в нас отпадёт надобность. Подложит с помощью прихвостней в эту Несси без нашеговедома бомбу с часовым механизмом и БАХ! Будут нас потом собирать по всей старушке Шотландии! Хотя кто нас будет собирать? Никто и не узнает...
- Нет ему резона такой силы взрывчатку использовать - представь, что на берег вдруг плюхнется наш перископ в форме головы Несси? Если и взбредёт ему с нами разобраться, то он это сделает как можно тише и осторожней.
- Да какая разница?! Валить надо, Боб! Зря мы в это ввязались.
- И давно ты об этом думаешь?
- Порядком... Аполучше узнав Джазмена понял, что просто так нам с этой работёнки не уйти.
- Да уж..., - снова выдохнул Боб, отводя взгляд в сторону. - Есть план какой-нибудь?
- Есть. Позже об этом. Пока мы Джазмену нужны ничего нам не грозит, так что давай поработаем сейчас, а завтра за кружкой пива в баре всё обсудим.
Салливан кивнул в ответ и они на некоторое время погрузились каждый в свои мысли. По истечении двадцати минут с момента последнего взрыва они вновь принялись за работу и субмарина стала неспешно подыматься с глубины. Маккормик вновь прильнул к окулярам перископа.
И едва подлодка достигла поверхности воды, как сверху что-то гулко прогромыхало - будто кто-то шарахнул здоровенным булыжником.
- Это ещё что?, - пробурчал Салливан.
Маккормик мигом развернул голову-перископ на 180 градусов - таким образом взору открывалась наибольшая часть верхней части субмарины. Как и всю подлодку (кроме самого низа), верхнюю часть прикрывал материал, мастерски имитирующий кожу рептилии, в зависимости от расположения цветами варьирующийся от тёмно-синего до грязно-серого, - работа того самого голливудского дизайнера. Выглядело это всё весьма натурально. Даже глаза этой псевдоисторической фальсификации размером с половину карьерного самосвала имели свойство периодически моргать - это регулировалось двумя рычажками за окулярами перископа.
Но сейчас половину обзора закрывала скалящаяся физиономия чернокожего пацанёнка, чего Маккормик увидеть никак не ожидал. С непередаваемым любопытством он разглядывал стеклянные зыркала псевдонесси, посекундно проверяя их на прочность ударами маленьких спрятанных в варежки кулачков. Удары отдавались гулкими приглушёнными металлическими звуками.
"Как он, чёрт его побери, сюда забрался?! Почему не заметил радар?!", - промелкнуло у Маккормика в голове. Спутся секунду первый вопрос потерял всякую актуальность - физиономия мальчишки теперь маячила в левой части обзора перископа, явив взгляду подводника резиновую моторную лодку. К субмарине она была пришвартована верёвкой - пока мальчишка вновь не загородил правую сторону обзора, он успел разглядеть конутры морског узла, которым верёвка крепилась к одному из стальных колец (всего таких колец было восемь - по 4 с каждой стороны), что находились на спине у стального чудовища. Кольца были идентичны, толщиной в 7-8, а диаметром в 20 сантиметров, и были с виду намертво вмонтированы в корпус - само это крепление неьзя было рассмотреть из-заплотного слоя имитирующего кожу материала, покрывающего лодку. Боб и Стивен предполагали, что кольца были необходимы для транспортировки судна на берег: для ремонта и демонтажа отдельных частей, но напрямую спросить у Джазмена или у кого-то из его людей не решались, дабы лишний раз не показываться криминальному воротиле на глаза. Вобщем то это было и не их дело - кольца работать никак не мешали, разве что приходилось пару раз о них спотыкаться.
Видя изменившегося в лице напарника, Боб Салливан тут же дал о себе знать:
- Ну что там?!
- Че...
- Что?
- Там этот негр...
- Что ты мелешь? Какой ещё негр?, - чувствуя неладное Бобб оттолкнул ошарашенного Маккормика от перископа и тут же своими глазами удостоверился, что малолетний подрывник никак не хотел оставлять их в покое. Хватаясь за перископ, он случайно нажал на рычажки управления веками монстра и они неестествеено моргнули - сначала правый глаз, потом левый. Негритёнок в обзоре перископа перестал колотить несчастную железяку и озадаченно уставился в только что моргавшие глаза - выражение его детского лица изменилось на удивлённое и немного испуганое.
- Испугался... кажется, - с некоторым злорадством бросил Боб.
- Испугался? А что ты сделал? Вот на эти рычажки не нажимал?
- Кажется... да, наверно, нажал.
- Ага... посмотрим, как он сейчас попляшет, - Маккормик выхватил у Салливана перископ, правой рукой нашарил какую-то кнопку, надавил на неё и держал так палец около пяти секунд. Всё то время, пока палец был на кнопке, оба они слышали отдалённый неприрывный гул.
- Это ещё что?, - проговорил Салливан.
- Это..., - Маккормик начал голосом индейца, только что снявшего скальп с головы Христофора Колумба. - Черномазый наверху услышал грозный рык нашей Несси. Я сам чуть не обделался, когда в перый раз это услышал, а этот подавно в штаны наложил. Ты бы видел... у него чуть глаза из орбит не выскочили. Если он там со страху не помер, - продолжал Маккормик, всё так же поглядывая в перископ: ошарашенного мальчишки в нём пока наблюдалось, а резиновая лодка всё так же еле видно покачивалась на воде. - То когда очухается - будет драпать отюда навсех парах.
Молчание длилось около 10 секунд. Всё это время Маккормик, глядя в перископ, ждал когда мальчишка запрыгнет в лодку и умчится восвояси, а Салливан нетерпеливо всматривался в лицо напарника, но тот по обыкновению лишь немного прищуривался. Почёсывая 4-дневную щетину, Боб думал, что всё таки неплохо было бы разобраться смальчишкой прямо сейчас, пока тот ошарашен, - спуститься на субмарине на достаточную глубину. это поставило бы его перед очевидным выбором - броситься к моторной лодке и уплыть или оставаться и утонуть. В любом случае удалось бы от него избавиться. Хотя бы на время. Но в тот же миг Салливан отогнал от себя эту мысль, энергично тряхнув головой.

[size=1][i]Zhasta добавил [date]1225235208[/date]:[/i][/size]
"В конце концов он всего лишь ребёнок, пусть и с отклонениям. У него впереди ещё целая жизнь и дай бог он ещё сможет вылечиться. Кто я такой, чтобы решать за него, пускай он и приносит нам столько неприятностей", - подумал он в тот момент, ещё не догадываясь, что это решение спутся несколько секунд вкорне изменит его и без того беспокойную в последнее время жизнь.
- А может..., - начал было Маккормик, всем своим видом показывая, что он тоже подумал о том, чтобы утопить мальчишку. Встретившись взглядом с Салливаном, он тут же умолк, - было видно, что тому в голову тоже пришла в голову подобная мысль, но он от неё отказался.
- Нет, - покачал головой Боб, развеивая у Маккормика все оставшиеся сомнения по этому поводу. Джазменом он был назначен старшим, а значит решал он.
- Нет так нет, - ответил Стив и снова прильнул к перископу. И первое, что он увидел, снова оказалась дьявольская улыбка чернокожего мальца - испуга на его лице как и не бывало. Глаза сверкали из темноты нахлобученного на голову капюшона, а рука сжимала...
- Чёрт! У него бомба!
Тряся перед глазами у монстра связкой динамитных шашек с прикреплённым к ней циферблатом часов, мальчишка, казалось, чего-то ждал. Наблюдая в окулярах эту картину, Маккормик ощутил накатываемый на него ужас - несмотря на тряску он заметил, что таймер на бомбе отсчитывает секунда за секундой приближающуюся погибель.
Тридцать.
Двадцать девять...
Паника охватила Маккормика лишь на какое-то мгновнение (сказала своё веское слово служба в Военно-Морских Силах Великобритании), - всё последующее время его мозг работал с устрашающей быстротой: схватив со стены фотографию жены и ребёнка, он сунул её в карман; взглянул на Салливана (тот мигом понял всю критичность ситуации и лишних вопросов не задавал) и кинулся вслед за напарником в проём двери, разделяющей капитанскую рубку, где доселе находились оба персонажа, и центральный отсек подлодки, имеющий люк с выходом наружу. Вдвоём они, крутя вентиль-задвижку, плотно закрыли за собой дверь, бросились в последний задний отсек субмарины, который однвременно служил им комнатой для отдыха, кухней и столовой, и так же как можно плотнее закрыли дверь. В этот самый момент прогремел взрыв.
Неподвижными остались лишь привинченные к полу кровати, стол, стальной шкаф и пара стульев. Всё остальное: кухонную утварь, подушки, книги, обувь, одежду и обоих подводников с ужасной силой подбросило в сторону двери и вверх. Свет мгновенно погас. Падая на пол, Салливан уже размышлял о том, как поведать о случившемся Бену Джазмену. С чего начать и какие слова использовать, чтобы тот не прострелил ему голову в первую же секунду. По всякому выходило, что лучше не говорить об этом вообще.
Исчезнуть. 
Испариться.
Забрать из Глазго семью и умчаться в Латинскую Америку, пока хваткие лапы мафиози не успели до них добраться.
"Джазмен платил хорошо, поэтому где-нибудь на Кубе будем жить безбедно лет пять, а там поглядим", - размышлял в полёте Боб, - "Хотя нет, лучше будет не привлекать внимания и особо не шиковать - купим на побережье домишко и будем тихонько жить. Макормику сложней - кроме жены и дочери у него ещё мать с отцом, надо будет их куда-нибудь пря...", - и он с грохотом, которого во всеобщем хаосе всё равно не было слышно, рухнул на пол. Спустя миг, при падении затылком стукаясь о дверной вентиль, на пол приземлился Маккормик и завыл:
- Ааааааааоооооооооууумммм..., - Стиву показалось, что хруст ломающейся ключицы огласил всю кают-компанию, но на самом деле был слышен только ему.
Разбросанные тут и там вещи стали потихоньку съезжать в одну сторону - к двери. Похоже через пробоину от взрыва в капитанскую рубку хлынула вода и подлодка начинала крениться. 
- Стив, вставай!, - крикнул вскочивший Салливан копошашемуся на полу Маккормику и принялся в темноте ощупывать стену - на ней должно было висеть два спасательных жилета.
- Я себе... сломал что-то... рук-к-к-ку..., - простонал в ответ напарник, пытаясь встать.
Боб, которого серьёзные травмы обошли стороной, нашёл жилеты, надел один на себя и на ощупь кое-как напялил на Маккормика второй. Салливан достал из нижнего ящика шкафа фонарь и осветил отсек - как он и ожидал, кругом творился абсолютный бедлам, разве что мебель всё так же находилась на своих местах. У двери тихонько постанывал Маккормик, держась за правое плечо. Из затылка у него сочилась кровь. Боб машинально осветил то место на стене, где раньше висела аптечка, но её и след простыл: бинты, жгуты и медикаменты оказались разбросаны по всей кают-компании и искать их в требующей спешки ситуации представилось Салливану глупой затеей. Сняв с валяющейся у ног подушки наволочку и порвав её на лоскуты, он поспешно принялся обматывать напарнику голову импровизированным бинтом - может быть это хоть как-то защитило бы от микробов в воде сочащуюся рану Маккормика, как ни крути до берега нужно было как-нибудь добраться. Закончив с повязкой и понимая временную беспомощность напарника, Салливан принялся в одиночку откручивать стальной вентиль. 
Отворив дверь, он осторожно ступил на пол центрального отсека. Под ногой тихонько хлюпнуло. Боб посветил на дверь, за которой находилось то, что осталось от капитанской рубки - из щелей медленно струилась вода. Похоже взрывной волной повредило дверь. Стекло иллюминатора потрескалось и грозило скоро совсем расколоться под давлением.
- Стив! Вставай! 
Маккормик с трудом поднялся и проковылял в центральный отсек. Салливан быстро забрался по лестнице, осторожно открыл люк, ведущий наружу и внутрь центрального отсека субмарины один за другим стали прокрадываться лучики утренного света - в фонаре отпала всякая надобность. Боб выключил и поставил его на корпус подлодки и на полтуловища высунулся из люка, оглядевшись вокруг. В глаза сразу бросилась развороченная часть субмарины, где минут десять назад находился перископ и капитанская рубка. На воде в радиусе десяти метров плавали корочка бортового журнала, какие-то бумаги и пластмассовые предметы, в которых теперь отпала всякая надобность. Пацанёнка и след простыл.
"А может разорвало к чертям собачьим", - подумал он, но тут же заметил мчащуюся в тумане к берегу резиновую моторную лодку, которой мастерски управляла причина всех свалившихся на подводников в последние полчаса бед. 
Нырнув обратно, Салливан помог раненому Маккормику выбраться наверх.
- Я тут подумал, Стив, не стоит ничего говорить Джазмену, - начал Боб, когда они оба выбрались наружу. В ответ тот лишь кивнул. - Спрячемся, отсидимся где-нибудь. Пойти ему и обо всём рассказать - он нас обоих там же пристрелит. Только спрятаться - по другому никак. Договорились?
В ответ снова кивок.
- Ну и отлично, Стив. А теперь поплыли, - и они оба погрузились в холодную воду озера. 
Правой рукой придерживая теряющего чувства напарника, Салливан левой начал грести к берегу - до него было примерно метров 50-60. Ледяная вода немного привела раненого в чувства и тот тоже стал понемногу грести - так на одном дыхании они преодолели половину пути. Продолжая плыть, Боб вдруг почувствовал под водой какое-то движение и поначалу подумал, что от холода ему потихоньку начинает сводить ноги, но всё оказалось гораздо серьёзней. 
Где-то позади громко забурлила вода и Боб, испугавшись, машинально выпустил Маккормика, которого он держал правой рукой и по инерции проплыл несколько метров в сторону берега. 
- Стив...
Громадное нечто длиной около трёх метров, напоминающее тюленью ласту, стало подыматься из воды, угрожающе нависая над непонимающим, почему его бросили, Маккормиком. Тот, глядя на застывшего Салливана, всё ещё не осознавал, что происходит, хотя сам Салливан этого тоже не понимал и лишь продолжал пялиться на возвышающуюся за спиной напарника громадину. Откуда-то из глубин памяти неожиданно всплыли обрывки сюжета прочитанной давно в детстве книги "20 тысяч лье под водой", где субмарину Капитана Немо мореплаватели принимали за неведомое подводное животное. Перед тем как нечто с грохотом обрушилось, создавая фонтан водяных брызг, на так ничего и не сообразившего Маккормика, насвегда скрыв его в пучине озера Лох-Несс, Салливан сквозь холод и ужас успел немного удивиться тому факту, что за два года работы на этой подлодке ему ни разу не пришла в голову эта мысль.
Увлекая за собой то, что осталось от Стивена Маккормика, нечто скрылось под водой, а Салливану оставалось лишь ошалело смотреть на взволнованные движением клубья утреннего тумана, впитывающего в себя пар изо рта, стайку пузырьков и затухающие круги на воде. И окровавленную повязку. Всё что осталось от его напарника.
Внезапно под водой ему снова почудилось какое-то движение и оцепенение мигом испарилось - Боб развернулся и изо всех сил снова начал грести к берегу. Пока он плыл, воображение рисовало всё тоже громадное нечто, теперь уже возвышающееся над ним. Оно всё поднималось и поднималось из воды, грозя прикончить убийственным шлепком. От этого наваждения, да и то частично, Салливану удалось избавиться лишь после того, как он таки достиг берега. 
Глубокий вдох. Выдох. Опасность позади.
Отойдя на всякий случай подальше от берега, Боб присел на землю, не обращая внимания на промокшую до нитки одежду. Сердце бешено колотилось, а мозг пока ещё не хотел признавать очевидных фактов - он потерял работу, хорошего друга и чуть было не потерял жизнь. Дважды. 
И ещё он видел Лох-Несское чудовище. Вернее какую-то его часть. Наверное лапу. Или хвост.
Всё это никак не укладывалось в его голове.
Откуда-то послышались людские голоса и Боб машинально вскочил, огляделся и заметил вдалеке какое-то движение. Ни секунды не медля он тут же бросился без оглядки бежать в противоположную сторону.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 14]
Author : xoxoxo
Date : 02-11-2008 08:37

это ктонибудь читает?

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 15]
Author : Zhasta
Date : 13-11-2008 19:55

Часть 2. "Весёлый Роджер"

Отрывок 2

Тем пасмурным холодным октябрьским утром 1983 года он перестал верить в Санта-Клауса. Не то, чтобы он и раньше в него очень верил - Санта оставлял его без подарков на рождество последние лет пять, но в тот день от слабой веры в сказочного бородача не осталось и следа.
Вслед за Сантой в тартарары отправились мифы о снежных людях и леприконах. О вампирах и оборотнях. О злобных троллях и доисторических монстрах. В тот самый момент, когда после схватки с чудовищем на берегу озера Лох-Несс он обнаружил его дымящуюся голову, с торчащими из неё проводами, вывалившимся стеклянным глазом, за которым угадывалась некая оптическая конструкция, и оплавленным металлом у основания, ему в голову снова пришла эта мысль: "Миром на самом деле управляют механические роботы!", ставшая впоследствии навязчивой идеей всей его последующей жизни. И даже спустя много лет, после того как он впервые увидит облетевшую мир видеозапись, на которой страйдеры Альянса уничтожают главное здание ООН в Нью-Йорке, первыми его словами будет:
- Я так и знал...
Его имя - Роджер Блежински. По прозвищу Весёлый Роджер, которое он приобрёл за недолгие девять лет жизни благодаря своему буйному нраву и несходящей злорадной улыбке на лице, тем самым вызывая у окружающих отчётливые флибустьерские ассоциации.
- Ему наверно на голову что-то тяжёлое упало, когда он смеялся, - эта извечная дразнилка повсеместно преследовала Роджера всё его детство, независимо от того, жил ли он в сиротском доме или попадал под крышу дома очередных приёмных родителей, коих за всю его жизнь на данный момент насчитывалось пять пар (никто из них, кроме последних, не мог терпеть все те выходки, что учинял мальчик, и Роджер раз за разом возвращался обратно в приют). И каждый раз месть за подобные оскорбления, будучи не всегда изящной, но весьма эффективной, не заставляла себя ждать, - мальчик никогда не прощал обиды.
Ко всему прочему он был ещё и чернокожим.
- У вас, чёрных, есть душа, - говорил Роджеру подслеповатый престарелый уборщик приюта. Так как старик- уборщик был человеком мягко говоря немногословным, то и слова эти были единствеными, что Роджер от него слышал, а стало быть говорил он их неспроста. Но мальчик никогда не понимал значения этих слов, а когда вырос, они стёрлись у него из памяти и понимать стало нечего, и есть ли у него душа или нет - не задумывался, а просто с головой окунался по мере возможности в окружающую действительность, повсеместно являясь участником всевозможных конфликтов - природный свирепый нрав давал о себе знать каждый раз, когда кто-либо намерено или случайно причинял чернокожему мальчику неудобства.
Один из прикормленных персоналом приюта бродячих псов по прозвищу Юки весь свой последующий собачий век доживал с откушенным ухом после того, как посмел зарычать на двухлетнего Роджера, когда тот изучал содержимое собачьей миски.
Соседка пятилетнего Роджера, которая была старше его на четыре месяца, выходя из подъезда своего дома в городе Глазго, стала невольной наблюдательницей бесцеремонной казни своего любимого хомячка (который двумя днями ранее куда-то пропал, как оказалось - был коварно пойман с помощью приманки из пшеничных зёрен) через взрывание, так как неделю назад без предупреждения и всякой причины (хотя у самый Эммы она наверняка имелась) швырнула в лицо Роджеру комок сухого песка, тем самым неадекватно отреагировав на обыкновенную попытку со стороны мальчика сдружиться, сопровождаемую незатейливым "Привет!"
Почувствовав запах гари, с плохим предчувствием осторожно открыв дверь своего кабинета и обнаружив за ней огромный костёр, состоящий из многочисленных грамот, медалей и кубков за победы, участие и призёрство в различных футбольных соревнованиях, являвшихся немыми свидетелями его детских и юношеских спортивных достижений, глава сиротского приюта Тайгер Буст во впячетляющей воображение стоящих рядом ошеломлённых служащих (коими преимущественно были женщины) матерной форме выразил своё искреннее сожаление насчёт того, что вчера прелюдно назвал семилетнего Роджера "безмозглым черножопым клоуном".
Всего подобных случаев разной степени тяжести ангел-хранитель (или другая возможно существующая сверхестественная персона, его заменяющая) Роджера насчитывал около одной тысячи четыреста двух, что говорило о мальчике, как о весьма непростом ребёнке с довольно неординарными увлечениями и наклонностями преуспевающего в будущем террориста - держать в постоянном страхе окружающих было его несомненным талантом.
Врождённый свирепый нрав, как визитная карточка Весёлого Роджера, польская фамилия, доставшаяся от последних приёмных родителей, и чёрный цвет его кожи, автоматически настраивающий белокожих шотландцев минимум на настороженность, максимум на несдерживающуюся ненависть по отношению к мальчику, были ещё не полной гаммой цветов в его незаурядном психологическом портрете. Вдовесок ко этому мальчик обладал необъяснимой тягой ко всему, что касалось взрывчатых веществ. 
Сначала это были хлопушки, затем петарды, а спустя какое-то время в ход пошла настоящая взрывчатка вплоть до добытых у бывшего старого шахтёра, жившего по соседству с третьей по счёту семейной парой, приютившей у себя Роджера, нескольких динамитных шашек, которые старик, будучи больным клептоманией, прихватил при увольнении со своей прошлой работы. Клептомания не была единственным умственым недугом старца - факт пропажи динамита оказался забытым благодаря стремительно развивающемуся склерозу. Немного поразмыслив, Роджер решил спрятать вновь приобретённое смертоносное сокровище для наиболее подходящего случая, довольствуясь пока сподручно собранными бомбочками, а точнее - результатами их детонирования. Разлетающиеся в стороны останки взрываемого предмета, будь то кукольный домик, садовый гном, собачьи фекалии, муравейник или любимый домашний питомец очередного неугодившего Роджеру субъекта, образующиеся при этом огненные всполохи и характерный для вида используемой взрывчатки звук, привлекающий внимание и настораживающий поневоле оказавшихся поблизости граждан, в сумме имели для Роджера загадочно-магическую привлекательность, понятную только ему. Окажись по воле случая мальчик главой одной из ведущих мировых держав, он без особых размышлений ткнул бы в пресловутую красную кнопку только ради того, чтобы воочию наблюдать огромный разрастающийся и потрясающий сознание атомный гриб, не обращая внимания на отрывающиеся от тела под действием ударной волны куски плоти и изумлёнными детскими глазами воззрившись на душегубную красоту вплоть до полного исчезновения сознания как такового.
КАБУУУМ!!1
И в расход идёт одна из канареек аптекарши Сары Брунхольд, провинившаяся тем, что наотрез отказывалась продавать Роджеру нитроглицерин. Угроза расправы над удерживаемой в заложниках второй декоративной птичкой была очевидна и Сара не могла не выполнить требования чернокожего дьяволёнка, по детской прихоти и из-за отчаянного безучастия четвёртой семейной пары приёмных родителей прогуливающего уроки грамматики.
"Жизнь вашей канорейки в ваших руках, мисис Брунголт. Зафтра утром аставьте в мусарнам баке двацать пачек нитраглицырина и увидите птичку совершенна живой. Не говорити ништо мистиру Брунголту, ато сразу можите с ней попрощаца. Ваш Роджир.
Пака.", - записку такого содержания несчастная женщина обнаружила под дверью аптеки, когда однажды утром пришла на работу. Через несколько дней после этого мальчик по совокупности содеянного был отправлен обратно в приют, откуда почти сразу после пылающего инцидента в кабинете приютского директора его забрала очередная пара приёмных родителей, у которых Роджер обитал вплоть до совершеннолетия.
В отличие от предыдущих несостоявшихся отцов и матерей, которые всеми силами старались направить мальчика по пути благоразумного, законопослушного и образованного юного гражданина, эти предоставили Роджера самому себе. Он мог не посещать занятия в школе, часами пропадать вне родительского дома и терроризировать близживущих соседей с полной уверенностью, что ему ничего за это не будет. Впервые Роджер по-настоящему почувствовал вкус свободы и жизнь окружающих на какое-то время превратилась в кошмар вплоть до момента, когда ему самому всё это не надоело - слишком уж всё было просто. Никто не называл его "черножопым клоуном", не ябедничал на выходки в правоохранительные органы и не пытался хоть как-то противостоять - как будто все вокруг покорно смирились с тем фактом, что Роджер будет поныне неотъемлемой частью их существования и ничего с этим не поделать. И он в конце концов оставил их в покое, ограничившись пиротехническими опытами и экспериментами на заднем дворе.

[size=1][i]Zhasta добавил [date]1226606868[/date]:[/i][/size]
Тем более, что его внимание стало привлекать нечто другое. Ему стало казаться, что за ним следят. Только спустя год после проживания в доме новых родителей он заметил видеокамеры, которые находились в одном из верхних углов каждой из комнат, - раньше странным образом они не попадаись ему на глаза. Роджеру чудилось, будто камеры постоянно следят за ним и его новыми предками, хотя те утверждали, что это система наблюдения предназначена для защиы от грабителей, пытаясь развеять его сомнения. Но безуспешно.
Будучи настороженным, мальчик стал замечать ещё более странные вещи: те игрушечные солдатики, распологавшиеся на полках в его комнате и которым посчастливилось пока не учавствовать в экспериментах Роджера, иногда вращали своими маленькими глазёнками, обследуя окружающее пространство, но стоило к ним приблизиться, как всякое движение тут же прекращалось; из земли цветочных горшков в столовой и прихожей периодически появлялись какие-то штуковины, смахивающие на миниатюрные перископы, которые, спрятавшись за цветочной листвой, как и солдатики рассматривали происходящее вокруг, однажды Роджер раскопал одну такую и показал родителям, но те лишь посетовали на его богатую фантазию.
- Роджер..., - говорила его пятая мама Елена Блежински. - Где ты это нашёл, мой маленький выдумщик? Вот подумай - кому может понадобиться за нами следить?, - и на лице её повисла любящая материнская улыбка, едва не заставившая Роджера забыть о его напасти раз и навсегда.
Что ни говори, а он привязался к этим людям. Они разрешали ему делать всё, что вздумается, никогда ни за что не ругали и покупали всё, что он захочет - вплоть до ингридиентов для его пиротехники. Эти приёмные родители были для него лучшими (а ему было с чем сравнивать) и он по-своему был за это им благодарен - со временем эксперименты стали проводиться не на заднем дворе, а на городском пустыре, где ему казалось, что он никому не мешает, правда местные бродячие псы и другая живность были по этому поводу иного мнения.
- Но мама!, - чуть ли не кричал восьмилетний Роджер, называя так Елену Блежински в первый и последний раз. - Разве ты не понимаешь? Я ничего не придумал! Это всё на самом деле! Они следят за нами!, - но на лице приёмной матери всё так же блуждала та твердолобая улыбка, символизируя полнейшее непонимание.
Оставив на этом попытки что-либо объяснить, мальчик решил разобраться с проблемой самостоятельно. Но заместо известным способом уничтожаемых солдатиков и "перископов" каждый раз появлялись новые, продолжая за Роджером свою непонятную слежку. В конце концов понимая, что этому противостоянию, несмотря на дьявольское усердие, не видно завершения, мальчик решил действовать по другому.
В один прекрасный день, когда родители отправились на своим делам, Роджер начал систематическое уничтожение в доме всех камер видеонаблюдения до единой, считая именно их корнем сложившейся проблемы. В глубине души он понимал, что несмотря на чрезмерно лояльное к нему отношение со стороны приёмных матери и отца, ему может серьёзно влететь за то, что аннигилирует всю систему безопасности в доме. Но стремление расправиться с противником, появившимся впервые за несколько месяцев и заново распалившего в нём жажду борьбы, перевесило небольшое чувство вины - к вечеру в доме не было ни одной функционирующей видеокамеры. Лишь в тех углах, где они когда-то находились, чернели пятна от взрывов самопальной взрывчатки и торчали из стен обугленные провода, а по всему дому витали запахи гари и палёной пластмассы.
Закончив, Роджер прибрал в комнатах, где происходили экзекуции над видеокамерами, с такой тщательностью, которую позволяла ему совесть заядлого хулигана, чуть-чуть побеспокоенная запоздало проснувшимися сыновьими чувствами - тут и там буз труда можно было разглядеть куски отвалившейся штукатурки, битое стекло или развороченные остатки деталей экзекутируемых технических устройств. Тем не менее Роджер посчитал, что убрался достаточно, схватил в туалете апельсиновый освежитель воздуха, наспех промчался с ним по всему дому и чистой совестью уселся на диван в прихожей, довольно осклабившись на то место, откуда несколько часов назад на него взирал бездушный электронный циклоп.
Откинув голову назад и вперившись невидящим взглядом в люстру над головой, чьи разукрашенные причудливым узором круглые стеклянные плафоны издевались над электрическим светом с присущей им изощрённостью, мальчик радостно думал, что с непонятной слежкой покончено раз и навсегда. Более того - он был в этом уверен.
Купаясь в мыслях победителя и отрешившись от всего вокруг, Роджер не замечал наблюдающего за ним миниатюрного перископа, секундой ранее выбравшегося из обсыпанной штукатуркой земли цветочного горшка, и не слышал постукивания каблучков Елены Блежински на улице, ухоженная дорогими кремами рука которой уже тянулась к дверной ручке.
- Щёлк, - негромко клацнул дверной замок и она вошла в дом. Чуть пригнулась, чтобы снять туфли, но тут же снова выпрямилась, невольно уставившись на картину вокруг. Следом вошёл её муж и приёмный отец Роджера Петер Блежински и тоже невольно стал оглядываться. Лицо его мгновенно побагровело, а глаза готовы были испепелить приёмного отпрыска, беззаботно раскинувшегося на диване. Он что-то злобно пробормотал и с размаху хлопнул входной дверью.
Крепления висевшей у потолка люстры, изрядно расшатанные произошедшими в этот день событиями, наконец не выдержали - сильный и громкий хлопок дверью о косяк стал последней каплей и она, игнорируя изумлённые взгляды родителей Роджера, рухнула на пол. Очнувшись от громкого хлопка дверью и вскочив с дивана, мальчик неожиданно для себя наблюдал фонтан из осколков разлетающейся вдребезги люстры, за которым отчётливо угадывались силуэты Елены и Петера Блежински. Не успел он порадоваться этому моменту деструктивной красоты, как один из осколков, отскочив от паркета, с неуловимой быстротой вонзился Роджеру в левое глазное яблоко, опередив ещё несколько, которые долями сенунды позже изрешетили ему шею и лицо.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 16]
Author : 1nquIz
Date : 13-11-2008 20:09

Ахаха, чёрнокожый одноглазый шотландец, любящий взрывать вещи... *аплодирует*

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 17]
Author : Raveseven
Date : 13-11-2008 21:21

был в восторге,непрерывно читая, и изумлен в самом конце.

буду ждать продолжения безоговорочно.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 18]
Author : Zhasta
Date : 04-12-2008 20:45

продолжение отрывка 2

- Роджер!, - радостно воскликнула Елена, повернула голову и крикнула куда-то назад. - Он очнулся!, - тут же у изголовья мальчика возник Петер, с нескрываемой радостью рассматривающий пришедшего наконец в себя приёмного сына.
Роджер чуть пошевелил головой, осматриваясь. Он лежал в больничной палате, стерильная белизна которой с непривычки слепила. Что-то подсказывало ему обратить внимание на наличие цветочных горшков, но этот небольшой осмотр не дал в этом плане никаких результатов. Рядом крутились родители, а позади них стояла женщина в белом халате и планшетом в руках. Роджер не любил докторов и потому, завидев её, нахмурился и чуть оскалил зубы, на что женщина еле слышно хмыкнула и что-то черканула в своих записях.
- Ты был без сознания неделю, сынок, - щебетала над ухом мама и, углядев вопрощающее выражение на лице мальчика, принялась объяснять дальше. - Проклятая люстра упала и одним из осколков... вобщем... ты теперь не видишь одним глазом... Но не волнуйся, сынок! Мы обязательно что-нибудь придумаем. Есть одна клиника... "Brumeye"... там со зрением людей творят чудеса! А царапины на лице это пустяки, заживут. А если и нет, то будет парочка маленьких шрамиков...
- Как у настоящего мужчины!, - добавил Петер.
Только сейчас, после этой чувственной тирады, Роджер начал понимать, что с его зрением что-то не так. В обзоре слева маячил кончик его чёрного носа, контрастируя с белоснежным больничным антуражем, - раньше это совсем не бросалось в глаза. В глаза. Зажмурив правый, он понял, что ничего не видит.
"...вобщем... ты теперь не видишь одним глазом...", - промелькнули снова мамины слова и до затуманенного сознания мальчика наконец дошёл их смысл. Слабой рукой он попытался нащупать то место на лице, где ранее взирал на этот жестокий и бездушный мир один из органов его зрения, но обнаружил там лишь сплошное нагромождение из ваты, бинтов и прочей медецинской мишуры. Уголки его губ медленно поползли вниз, а из уцелевшего глаза готовы были низринуться воды Ниагарского водопада, - на мальчика кинулись со всех сторон беспощадные воины вселенского огорчения.
- Тихо-тихо, успокойся, всё будет хорошо, я же сказала, мы что-нибудь придумаем, - принялась успокаивать его мама. - Мы тут с папой поговорили и решили... нам казалось, что тебе не совсем нравится в нашем доме и...
- Мы перезжаем, Роджер, - снова оборвал Петер супругу. - В Хайленд. Тебе должно там понравиться.

- А здесь проходила церемония нашей свадьбы, - задумчиво произнесла Елена Блежински, когда семейная пассия достигла наконец территории возвышающегося над ними замка Урхарт, а точнее его развалин. - Погуляй пока, Роджер, а мы с папой побудем здесь, - его приёмные родители приселина скамейку возле входа и тут же начали о чём-то негромко с увлечением разговаривать.
И кое-как прежде сдерживающий себя мальчик тут же бросился в сторону старинной крепости, на ходу примечая одну из уцелевших в битве со временем и стихиями крепостных башень и думая, что как бы здорово она выглядела, разлетаясь на куски. и Тут же его внимание привлекли солнечные блики откуда-то снизу.
Вода. Озеро.
Вечернее солнце отражаясь от поверхности водоёма, случайно лучиками коснулось любопытного взгляда Роджера и он тут же вприпрыжку направился к воде.
При спуске к замку озеро выглядело впячетляюще, но тут, у самого берега, оно предстало во всей своей красе, которую оценить смог даже 8-летний мальчишка. Какое-то время он завороженно смотрел на водную гладь, на зелень, укутавшую возвышающиеся на противоположном берегу холмы, но одинокую яхту неведомого морехода, мелденно плывущую посреди огромного озера, пока солнцене спряталось, забрав с собой часть той красоты, что дарило его присутствие местному пейзажу.
- Хорошего понемножку, - шепнуло оно напоследок, скрылось за горизонтом и умчалось на запад радовать закатом жителей Северной и Южной америки.
Вернувшись к замку, Роджер застал приёмных родителей в хорошем расположении духа. Видно здешние места навеяли им массу приятных воспоминаний.
- Тебе понравилось здесь, Роджер?, - спросил его Петер Блежински и тот в ответ энергично мотнул головой вниз. - Отлично! Будем приезжать сюда так часто, как ты захочешь, - и они отправились обратно в отель.
Около двух недель назад чета Блежински перебралась в Иверсен, административный центр шотландской области Хайленд, по той причине, что здесь располагалась единственная, если не считать вечно переполненной лондонской, на всё туманном альбионе клиника "Brumeye", где Роджер после пересадкинового глаза должен был появляться раз в неделю в целях диагностики и выявления осложнений процесса приживания нового органа зрения. Всё остальное время врачи настоятельно рекомендовали ему бывать на свежем воздухе, чему способстововала природа местного края, чередуя такие прогулки с постельным режимом. Последний соблюдался Роджером более, чем неохотно, а потому он постоянно изматывал приёмных родителей поездками к озеру Лох-Несс, которое внзапно завлекло мальчика своей танственностью и скопом легенд. Каждый раз подходя к воде, он разглядывал пейзаж вокруг, стараясь заметить что-то загадочное, фантастическое, но каждый раз терпел неудачу, хотя обращаясь время о времени к этим картинам он разглядел в них нечто близкое себе. А тот закат возле замка Урхарт заставил Роджера забыть о его паранойе, связанной с видеокамерами (после инцидента с люстрой странное наблюдение прекратилось), и почти забыть о своих взрывоопасных экспериментах - иногда в нём всё же просыпалось желание вознести что-нибудь на воздух. Но перемена обстановки, привнесшая в жизнь мальчика положительную струю, сказалась и на этом - с момента переезда в Хайленд от рук Роджера не пострадало ни одного животного, а уж тем более человека.
Часами он в одиночестве просиживал на ерегу, не думая ниочём, хотя, казалось бы должен в своём девятилетнем возрасте веселиться и радоваться жизни.
Вода...
Тихие всплески о берег, поверхность озера, приобретающая посекундно неисчеслимое количество граней, создаваемых неровными порывами ветра и незаметным течением, шелест крыльев неведомых птиц в небе - всё это вводило Роджера в некое подобие транса, обычно отпускающего лишь спустя несколько часов. После таких "сеансов" мальчик всегда чувствовал себя спокойно и умиротворённо, что раз за разом тянуло его обратно к озеру Лох-Несс.
И одним таким днём Роджер встретил нечто. Внезапно появившись, оно вытянуло на пару метров из воды шею, тем самым прервав бессознательную мальчешескую медитацию, подплыло поближе к берегу, моргнуло глазами и, хлопнув огромной ластой по воде, окатило Роджера водяными брызгами с ног до головы. Не ожидав такой наглости, мальчик вскочил, бешено сверкая единственным глазом, но чудовище уже скрылось под водой. С тех пор с периодичностью раз или два в неделю Роджер встречал Лох-Несского монстра. Рассказывать кому-либо смысла не было - вспоминая давнишний разговор с приёмной матерью он понимал, что ему всё равно не поверят. Единственным способом доказать его существование ему представлялось добыть его голову. Голову, клык, глаз или любой другой трофей с тела монстра.
Внезапные появления чудовища каждый раз заставляли Роджера врасплох даже в местах, находящихся на порядочном расстоянии от замка Урхарт, тем самым беспардонно прерывая попытки мальчика уедениться на берегу знаменитого шотландского озера. И когда чаша его терпения была наконец переполнена, он решил, что с этим пора кончать. Голова Несси стала его целью номер один. Та самая цель, ради которой не жаль тех динамитных шашек, бессрочно позаимствованных несколько лет назад у престарелого экс-шахтёра.
"Да, это тот самый случай", - думал Роджер, доставая их из тайника.
Охота продолжалась около месяца, в течение которого мальчиу выяснил, что выслеживать монстра не придётся, Несси его всегда находила сама, и приловчился кидать глубинные бомбочки на большие расстояния. Вот и сейчас Роджер всё так же сидел на берегу, но теперь окружающая его природная красота здешних мест не имела никаого значения. Его внимание было нацелено на рябистую водную гладь озера. Прежде чудовище, завидев его, тут же скрывалось под водой, но сегодня Роджер был полон решимости довершить начатое. Его трясло от предвкушения и он не мог усидеть на месте, единственный глаз сверкал, а на губах воцарилась всё та же дьявольская ухмылка.
И вот оно появилось. Сначала макушка её чешуистой головы, затем глаза, пасть... Оно медленно поднималось над водой, крутя шеей, но вдруг заметило Роджера и тут же решило поспешно ретироваться. Не тут то было. Мальчик ждал этого и моментально достиг вершины утёса, возвышающегося над этой небольшой бухтой, - отсюда её всю было видно как на ладони. Возвышение было невысоким, но достаточным, чтобы разглядеть манёвры чудовища. Вот оно уже скрылось под водой, оставляя за собой на поверхности озера лишь стайку пузырьков. Роджер тут же послал туда одну из самопальных глубовководных бомбочек.
Ещё стайка пузырьков чуть подальше от берега - ещё бомбочка. Ещё пузырьки, заметно обильней предыдущих - ещё бомбочка. И всё стихло. Не было ни пузырьков, ни Несси.

[size=1][i]Zhasta добавил [date]1228423596[/date]:[/i][/size]
Роджер лёг на траву и принялся ждать, не отрыавая глаз от того места, где исчез монстр. Заморосил мелкий дождь и он накинул капюшон брезентовой куртки. Исследуя взглядом водную гладь, он стал немного теряться в пространстве - на всей осматриваемой поверхности озеар стали появляться следы от капающих тут и там дождевых капель. Куда бы не уткнулся взор - всюду представала одна и таже картина: тысячи капель, достигая воды, множеством точек покрывали поверхность водоёма, при этом постоянно меняя положение. Будто только что возникли неполадки на каком-то телеканале и на экранах десятков тысяч телевизоров воцарилась неостанавливающая движение чёрно-белая рябь, не хватало только специфического рвущего слух шипения. Пытаясь сориентироваться, Роджер раз за разом бросал беглый взгляд на противоположный берег бухточки: на неподвижные лесные массивы и пологий берег, потому что непрерывное созерцание рябящей водной глади помимо небольшой дизориентации приводило к лёгким приступам подташнивания. Хотя в конце концов он привык к этому зрелищу и мерные постукивнаия дождевых капель по брезентовому капюшону лищь усилили то состояние непроизвольного транса, в котором неожиданно оказался Роджер.

Но тут дождь кончился и мальчик пришёл в себя. И почти сразу же примерно в том месте, где исчезла голова Несси, снова возникла стайка пузырьков. Не теряя времени, Роджер ринулся вниз, к резиновой моторной лодке, колыхающейся на воде у берега. Мигом вскочив в неё, он завёл мотор и, не спуская глаза с отмеченного места, кинулся к нему. Достиг его и заглушил мотор. В этот самый момент позади лодки что-то хлюпнуло, Роджер повернулся на звук и увидел его - желаемый затылок глубоководного доисторического животного. Оно повертело шеей, осматривая побережье и спустя пару секунд начало всплывать. Оказавшись на поверхности воды, туловище монстра чуть задело резиновую лодку, немного её накренив.
"То, что нужно!" - мысленно возликовал мальчик, быстро привязал швартовочную верёвку к какому-то наросту на спине чудовища, при мимолётной проверке оказавшимся достаточно крепким.
Он спрыгнул, на спину чудовищу и тут же заметил, что оно стало поворачивать в его сторону голову. Почувствовав прилив злости, Роджер с разбегу прыгнул, схватился монстру за шею и стал что было сил колотить его по зыркалам, на что оно даже ни разу не моргнуло. 
Удар, второй, десятый, двадцатый... Несси равнодушно смотрело на обескураженного, но продолжающего бесполезное избиение Роджера. Он был готов уже отпустить руку, держащуюся за шею чудовища, как то внезапно всё таки моргнуло: хлоп-хлоп. Издавая при этом странный близкий к металлическому лязг, на который Роджер не обратил никакого внимания. Сам факт того, что Несси наконец как-то отреагировала, ошарашил мальчика больше, чем его, чудовища, равнодушный взгляд.
Оно наконец почувствовало угрозу, исходящую от невесть как оказавшегося у него на спине одноглазого чернокожего мальчишки, и протяжно зарычало. От испуга Роджер отпустил руку и упал на хребет монстру - ничто раньше никогда не 
приводило его в такой ужас, как этот оглушающий надрывный рёв. Оно смотрело на него и оглушающе рычало, при этом совершенно не открывая пасти, отчего казалось мальчику ещё более зловещим. И так же внезапно чудовище умолкло - единственным, что напоминало теперь о устрашающем рыке, было затухающее эхо, вместе с которым исчезал и охвативший Роджера ужас.
- Сюрприз!, - сквозь зубы прошипел мальчик и вынул из наспинного рюкзака неприлично долго ждавшую своего часа связку динамитных шашек, модернизированную до полноценной бомбы с часовым механизмом. Он снова запрыгнул на шею чудовищу, потряс перед его бесстрасными глазами взрывчаткой и щёлкнул по кнопке, активирующей обратный отчёт. Заранее отведённая минутная стрелка на циферблате начала своё гибельное движение.
Тридцать, двадцать девять...
Монстр всё так же равнодушно взирал на происходящее, хотя какие-то странные приглушённые стуки из его утробы всё таки выдали, как показалось Роджеру, его волнение. Злорадно усмехнувшись, мальчик снова спрыгнул на спину чудовищу, прицепил динамит к основанию его шеи, прихваченным с собой из отеля охотничьим ножом быстро перерубил швартовочную верёвку, завёл лодочный мотор и рванул в сторону берега, постоянно оглядываясь назад, не желая пропустить момента взрыва. Спустя несколько секунд за его спиной гулко шарахнуло, заставив духов воздуха здешних мест повторять этот грохот снова и снова.
"...", - пробубнил за спиной Роджера его возможно существующий ангел-хранитель, отсчитав очередное злодеяние мальчика и отметив что-то в блокноте.
Заставший этот момент, Роджер мгновенно улыбнулся представшей картине: ненавистное животное разлеталось на куски, а конкретно голова по правильной параболе летела по направлению к берегу. С удовлетворением подмечая для себя детали взрыва, он так же краем глаза отметил место, куда упала лишившаяся тела черепушка монстра. Удовлетворённо проследив за последним ошмётком Несси, плюхнувшимся в воду, он нетерпеливо поплыл к берегу - всё в нём желало воочию увидеть добытый наконец трофей.
Но какого было его удивление, когда желаемая картина предстала призраком казалось забытого прошлого: голова дымилась, из неё торчали какие-то обугленные провода, что-то искрилось, а в некоторых местах кожа сгорела, но вместо крови и плоти оттуда виднелись закопчёные металлические пластины.
"Я всё понял... как в тех комиксах, где за всеми землянами без их ведома наблюдали роботы-пришельцы, а главный герой был единственым, кто всё это понимал. Это комиксы про меня! Я тот самый герой!"
Примерно в это же время нечто огромное опускалось на обречённого Стивена Маккормика и предпологаемо существуемый ангел-хранитель Лох-Несского чудовища приветливо махнул рукой коллеге, парящему на берегу у Роджера за спиной.
"Семьдесят шесть...", - посчитал он.
"Видеокамеры, солдатики, цветочные горшки... Всё это время они наблюдали за мной. Я должен рассказать об этом всем, уж сейчас то они должны поверить!", - напряжённо размышлял чернокожий мальчишка, не замечая подбегающей к нему запыхавшейся людской толпы, во главе которой были измождённые Петер и Елена Блежински, облачённые в тёплую спортивную одежду.
- Куда ты пропал, Роджер?! Мы везде тебя ищем!!!
- Ты мне не верила?!, - не обращая внимания на встревоженные лица приёмных родителей победоносно начал Роджер и ткнул ногой в дымящуюся голову псевдонесси. - Тогда посмотри!, - и его лицо снова озарила непроизвольная кошмарно-мстительная усмешка.

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 19]
Author : Zhasta
Date : 10-12-2008 19:13

[B]Отрывок 3[/B] 

- Я не садист, Сильвия, я бизнесмен, - произнёс Бен Мактакен и выстрелил супруге в горло. Кровавая каша из осколков шейных позвонков, дыхательных путей, кровеносных сосудов, гланд, мышечных и кожных покровов шлепком стукнулась о стену позади женщины. Сильвия упала на пол, но всё ещё оставалась жива. Пока ещё функционирующий мозг заставлял её лицо изображать ужасную предсмертную агонию.
- Ну может быть всё таки немного садист, - улыбнулся Бен, подставляя дуло пистолета к трясущемуся виску своей жертвы и собираясь закончить мучения. И пока он, медля, собирался совершить этот, по его мнению, в высшей степени благородный поступок, тело женщины прекратило свои судорожные движения - Сильвия умерла.
- Досадно..., - огорчённо сказал Бен, но всё равно выстрелил. Череп погибшей в такт выстрелу подскочил и снова стукнулся о пол, а из новопоявившейся пробоины в её голове обильно хлынула кровь, оросив алыми брызгами костюм стрелявшего и пол его кабинета.
- Бл*... Стюарт! Где грёбаный Стюарт?!
Двери кабинета распахнулись и в него вбежал молодой черноволосый юноша.
- Убери отсюда эту чёрную суку, - сухо сказал Бен, кивнув головой в сторону теперь уже бывшей супруги. - И скажи, чтоб прибрались здесь. Я по делам, - добавил он и вышел из комнаты, безуспешно пытаясь погасить в сознании накатившие воспоминания.

[I]1973 год. Эдинбург. Джаз-бар "Нью-Джерси".  
Я смотрю на неё и понимаю, что не прогадал. Она - самый, что ни на есть подходящий кандидат. Не зря потрачено столько нервов, денег и усилий на то, чтобы Сильвия Каручина оказалась здесь, в Шотландии. У неё были все причины, чтобы не ехать сюда, в страну мрачных северных кельтов, но она всё равно приехала. И теперь здесь, в моём баре она выступает на своём концерте. Сильвия Каручина, американская джаз-певица, чья слава ещё только впереди. Вернее оказалась бы впереди, если не я.
  - Солнце словно наливное яблоко, - поёт она, пока не зная, что за кулисами её ждёт мой человек по имени Стюарт.  
- Солнце словно сочный апельсин, - поёт она, не зная, что что этот человек держит в руках огромный букет цветов.
  - Солнце смотрит на меня сквозь облако, - поёт она, не зная, что в букете находится записка, приглашающая присесть за мой столик.
  - Солнцу всё равно, что я один, - поёт она, не подозревая, что вопреки своим собственым жизненным планам и замыслам, совсем скоро погибнет.
 Как там в Письме?
  "Младая дева чудачества полна,  
Безумной быть она должна..."
  Другими словами - с придурью. Так, чтобы на всю башку.
  Дед, внешне походивший на макаронника, когда-то женился на жестокой и холодной арийке, а отец, благодаря своим веснушкам и огненной шевелюре принимаемый окружающими за ирландца, приручил дикую и сумасшедшую пуэрториканку. Насчёт остальных предков я не в курсе, хотя знаю наверняка, что во мне много скандинавской крови - отец любил говорить о том, что древние нашего рода зачастую приезжали за будущими жёнами к викингам, считая тамошних невест достаточно полоумными. Сейчас, глядя на это с 35-летней высоты, мне приходит в голову, что моих пращуров скорее поразил контраст двух культур: шотландские горцы были малость ошеломлены скандинавской дикостью и свирепостью.
  Ну а я в свою очередь хочу жениться на этой вот чернокожей певичке. Проверку на сумасбродность она прошла с блеском: около трёх месяцев назад в Чикаго один якобы посторонний человек предложил ей небольшую авантюру - перевезти на западное побережье штатов на радость местным детям лета и голливудской богемы машину, чей багажник трещал от ломившихся из него пакетов с первосортным кокаином. Сильвия, на беду менеджеров прервав концертный график, почти без сомнений ринулась в путешествие, которое неожиданно переросло в полное трупов, погонь и поступков, открывших для неё множество мрачных потаёных уголков собственной души, приключение. Мурлыча сейчас со сцены песни про любовь и одиночество, эта шоколадная малышка наверняка с упоением вспоминает ту сумаседшую поездку. Поездку, которую организовал, спонсировал и срежисировал я. Неучтённым оказался лишь самый конец, добавив этой гангстерской истории драматичности: чтобы прикарманить себе все деньги от продажи привезённой в Калифорнию наркоты, она расправилась и с тем незнакомцем, что ей эту авантюру предложил. Этот человек работал на меня и был в этой истории моими ушами и глазами. Сильвия усыпила его и спящим продала колумбийской мафии. Что самое интересное - я никогда об этом не узнал, если бы не случайные деловые связи с тамошними боссами.
  Пять с плюсом, куколка, с большим плюсом.
  Таких как она - ещё поискать, так что мне повезло, что я нарвался на этот чернокожий полногрудый клад. Да и задница у неё что надо. И голос шикарный.
  - Я сказала, что сверну горы и я свернула горы, - поёт она песню Билли Холидей, которой с некоторых пор заканчивает свои концерты. С тех самых пор, когда полная впячетлений и кровавых денег она вернулась обратно в Чикаго.
  А я, сидя за своим столиком, смотрю на неё и жду, когда закончится выступление. Когда, откланявшись рукоплескающим посетителям бара и отправившись за кулисы, она встретит там моего человека с цветами. За чуть задранным из-за протягиваемого букета пиджаком она приметит небрежно заткнутый за пояс револьвер и подумает: "Простые смертные не носят оружие, а если носят, то стараются прятать. Полиция и охрана хранят его в кобуре подмышкой..."
  Она умная девочка и обязательно так подумает. И зная её сумасбродный характер, смею предположить, что она примет от кажущегося обыкновеному человеку подозрительным типом Стюарта букет цветов с запиской, в которой скромный хозяин этого бара приглашает поужинать с ним. С Беном "Джазменом" Мактакеном.[/I]

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 20]
Author : Raveseven
Date : 11-12-2008 09:02

дух рассказа вернулся в прежнее русло.)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 21]
Author : Zhasta
Date : 11-12-2008 12:47

В смысле? В плане временных скачков туда-сюда?)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 22]
Author : Raveseven
Date : 11-12-2008 15:14

ну, не совсем,не только, еще скорее по плану изложения самого текста. на уровне первых частей.
)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 23]
Author : FreeSlave
Date : 11-12-2008 18:49

такое впечатление, что автор переводит на русский какое-то английское произведение)) Вы явно знаток английской литературы или культуры. Так держать!

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 24]
Author : Raveseven
Date : 11-12-2008 19:34

автор.колись!)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 25]
Author : Zhasta
Date : 11-12-2008 20:15

[QUOTE][i]Оригинальное сообщение от Raveseven [/i]
[B]ну, не совсем,не только, еще скорее по плану изложения самого текста. на уровне первых частей.
) [/B][/QUOTE]
хм... наверно где-то оно есть, но мне кажется в целом оно не вредит написанному)

[QUOTE][i]Оригинальное сообщение от FreeSlave [/i]
[B]такое впечатление, что автор переводит на русский какое-то английское произведение)) Вы явно знаток английской литературы или культуры. Так держать! [/B][/QUOTE]
знаток на уровне статей в википедии и гуглмап =) ну ещё плюс книжки шотландских писателей Ирвина Уэлша, Иэна Бенкса и Артутра Конан Дойла) мерси)

[QUOTE][i]Оригинальное сообщение от Raveseven [/i]
[B]автор.колись!) [/B][/QUOTE]
ненененене, всё это плод моего воображения, не более, просто люблю вселенную ХЛ и ещё одну замечательную игрушку и сопоставив состовляющие этих двух игрулин вместе, решил начать писать это, заодно попробую себя за этим поприщем, ибо в голове есть более серьёзный и личный сюжет. А "DDD!!!1" своеобразная перед ним подготовка =)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 26]
Author : Raveseven
Date : 11-12-2008 20:43

не квест случаем какой-то второй игрой выступает?)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 27]
Author : Zhasta
Date : 11-12-2008 20:47

[QUOTE][i]Оригинальное сообщение от Raveseven [/i]
[B]не квест случаем какой-то второй игрой выступает?) [/B][/QUOTE]
оставлю за собой право ничего не говорить о второй игре, ок?) ибо что не слово - всё будет спойлер) нихачу спойлить)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 28]
Author : Raveseven
Date : 11-12-2008 20:56

оставлю за тобой право оставить за тобой право.)

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 29]
Author : Zhasta
Date : 11-12-2008 20:58

))))

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 30]
Author : Zhasta
Date : 25-12-2008 20:35

Часть 2 "Весёлый Роджер"
Продолжение отрывка 3

[I]Наш дар, наша сила и наше проклятье. Наше самое сильное и одновременно самое слабое место.
 - Чем ты здесь занимаешься, Бен?, - чей-то неожиданно раздавшийся голос вывел меня из начинавшего охватывать мою сущность медиативного состояния.
Сильвия.  
Как она оказалась здесь? Следила за мной? Да, наверняка следила. И запомнила последовательность. На два еле заметных деления повернуть штурвал у модели парусного фрегата, стоящего в шкафу возле книжной полки; накренить под нужным углом, контуры которого едва заметны на белой стене, картину с изображением одного из живописных мест шотландского Высокогорья; чуть выдвинуть на книжной полке сборник стихотворений Байрона. Все эти действия при соблюдаении нужной последовательности активируют механизмы открытия потайной двери в эту комнату.  
Родовые сокровища, тайные монускрипты, срывающие замшелые покровы с секретов династии Мактакенов, фамильное оружие, украшенное причудливыми узорами и годящееся лишь для светских церемоний... ничего этого здесь нет. Эта небольшая комната, защищённая от любых звуков внешнего мира оснащена лишь маленьким лифтом, с помощью которого Стюарт доставляет сюда дрова, и небольшим камином, чей дымоход при строительстве в целях маскировки был совмещён с дымоходом другого камина, который находится в гостинной и выполняет свои обязанности постоянно. Напротив каменной темницы для короткоживущих огненных слуг лежал мягкий ковёр, а рядом стояла металлическая корзина с кипой старых пожелтевших газет.  
Вот и всё убрантсво.  
Комната для одиночества. Комната для медитации.  
- Бен, ты в порядке?, - она всё ещё у меня за спиной. Трогает осторожно моё плечо. Немного боится - заботливый и любящий супруг не обращает на неё никаого внимания, вперившись в обречённый танец огненных языков.  
Как там в Письме?  
"Взгляни на всплески волн и всполохи огня,  
Все страхи и сомнения умчатся от тебя..."  
Задолго до того, как на землю туманного альбиона ступила нога первого буддиста, род Мактакенов владел секретами медитации. Владел невольно. Неизвестно, кто из моих предков написал Письмо, но считается, что это именно тот человек, который сумел контролировать эту способность, использовать во благо себе. Он обнаружил, что после нескольких часов в "период, когда солнце семь раз очертит небосвод", проведённых в медиативном состоянии, чувствует, как его разум освобождается от мысленных тупиков и предубеждений. Осознал, что смотрит на мир другими глазами. Но в тоже время понял, что во время этих сеансов очень уязвим, поэтому наставлял потомков выбирать для них уединённное место, где никто не сможет найти.  
"Пожертвуй время зверю, спящему в тебе,   
Иначе зверь сожрёт тебя, ускорив жизни бег..."  
Зверь - та самая наследственная особенность, что живёт в крови у Мактакенов уже много веков. Тот-Кто-Написал-Письмо имел в виду, что если не отдавать периодически время сеансам медитации, то в дальнейшем это пренебрежение отразится сквернейшим образом. Забыв однажды о посещении тайной комнаты, я в полной мере ощутил это на себе.   
В тот день я до упаду танцевал на открытии какого-то новомодного ночного клуба. Мне было около двадцати пяти и казалось, что время - это лишь составляющая моей жизни, предназначенная для траты на многочисленные вечеринки. Так продолжалось уже семь или восемь лет вплоть до того самого вечера. Вернее ночи, так как когда сверкающие лучи прожекторов и зажигательный рок-н-ролл, сговорившись с какими-то неустанно болтающими девицами и большим бокалом пива, стали внезапно затуманивать густой обволакивающей дымкой, похожей на те, что некоторые исполнители пользуют для придачи своему шоу пущей атмосферы, хотя зачастую получается с точностью до наоборот, мой разум, было уже глубоко за полночь. Подумав, что это небольшое алкогольное опьянение, я вышел проветриться на улицу. Нет, у меня не кружилась голова и не было дезориентации в пространстве. Я шёл прямо и мне казалось, что движения мои более плавные, чем у беззаботно прогуливающейся пантеры. Было впячетление, что взгляд одновременно смотрел повсюду и улавливал все детали вокруг. Болтовня стоящих на улице людей, которые в предвкушении маленькой охоты за афтографом ждали появления рок-звезды, выступавшей тогда на открытии этого диско-клуба и имени которой я не помню, слилась в один непрерывный гул. Казалось, что стоит мне подпрыгнуть и я взлечу в небеса, а эта толпа примет меня за безсовестную душу, столь беспардонным образом покидающую концерт их кумира, променяв его на никому не нужную райскую обитель. Я поднял голову вверх и белый свет ослепил мне глаза.  
- Остановись, это дорога в рай, - сказал кто-то.   Но он нагло соврал. Сверху на меня струились лучи уличного фонаря. Такого же новомодного, как и клуб, возле которого он добросовестно освещал близлежащее пространство.   
"Пора домой", - подумал я тогда.  
По дороге мелькающие мириады ночных источников света Эдинбурга, будь то зажжённый в чьих-то окнах свет или работающие вывески магазинов, превращаясь в множество комет с огненно-рыжими хвостами, заодно со свистом ветра в ушах, шумом изредка проезжающих мимо машин, в большинстве своём везущих таких же как и я праздных гуляк, быстрими низкими тучами, периодически закрывающими в небе лунный месяц, царапающими асфальт шинами и мерным шумом двигателя принялись за уничтожение преград, охранявших и без того затуманенное сознание. Откинувшись на заднем сидении открытого кабриолета, я не знал как мне поступить, на чью сторону встать. Попытаться остаться в этом пласте реальности или поддаться неожиданному наскоку всех этих обычных вроде бы явлений, звуков и объектов, странным образом обладавших теперь гипнотическим воздействием. Последнее немного пугало, но от того казалось ещё более привлекательным.  
Что там?  
Вялые обрывки размышлений прервал скрип тормозов - водитель остановил машину. Приехали.  
Ступив на порог дома, я сделал пару шагов, взглянул на стену, и в мгновенный оцепеняющий гипноз меня ввело тиканье настенных часов. То, что это гипноз, мне объяснил потом отец, так как сам я после взгляда на циферблат старинного стража и измерителя времени ничего не помнил.   
Три часа, сорок одна минута после полуночи и всё. Память обрывается.   
Непроизвольный гипноз. Плата за несоблюдение советов в Письме. Плата за умение мыслить глубже, объёмней и быстрей, нежели другие.  
- Бен..., - её взгляд наконец добрался до моих серых глаз, в отражении которых мелькают лоскуты огня из камина напротив. Она сидит передо мной на коленях, положив обе руки мне на плечи. На ней одна лишь ночная рубашка. Лицо её выражает искреннее беспокойство, а я всё так же сижу в том же положении по правилам дзен-буддистской медитации: спина выпрямлена, ноги скрещены, ладони лежат у паха со скрещёнными пальцами и смотрят вверх. Ей невдомёк чем я занимаюсь и она щипает моё лицо. Бьёт несколько раз ладонями по щекам.  
- Бен, очнись!, - кричит она.  
Когда она делает замах для следующей подщёчины, я перехватываю правой рукой её запястье.  
- Всё в порядке, Сильвия.  
Лицо её за какие-то доли секунды изоразило испуг, удивление, облегчение и... гнев. Да, последней стадией этого эмоционального взрыва был гнев. Она вскочила на ноги, словно кошка когтями попыталась вцепиться мне в лицо, но до цели сумел добраться лишь один палец, чуть поранив верхнюю губу - я быстро перехватил её руки и прижал эту сладкоголосую пантеру к себе.  
- ЗАЧЕМ ТЫ ТАК ПУГАЕШЬ МЕНЯ?!, - заорала женщина, являющаяся моей женой и уже три месяца носящая в утробе нашего с ней ребёнка. - Ты не мог ответить сразу?!, - она чуть успокоилась, но всё ешё кипела от злости.  
- Не мог. Прости.  
Мой мягкий голос подействовал на неё и она немного обмякла у меня в руках, чуть повиснув на них. Кольнула взглядом, в котором гнев уступил место ноткам влечения. Энергично подалась в мою сторону бёдрами.  
- Всё в порядке, - повторил я и слизнул с губы набухшую на ранке капельку крови, представ в здешнем освещении одним из кровожадных героев детских страшилок.  
Сильвия отпрянула от меня, но лишь на секунду. Игриво улыбнувшись, она пальчиком легонько толкнула меня в солнечное сплетение. Поддавшись этому незатейливому элементу прелюдии, я картинно рухнул на мягкий ковёр., а она броском дикой кошки африканской саванны запрыгнула на меня сверху.   
Но как бы хорошо ей сейчас не было, мне кажется, что это тот самый момент, когда она начинает обо всём догадываться. Насчёт всего этого спектакля в её душе зарождается крошечная песчинка сомнения, грозящая вырасти в бескрайние песчанные дюны пустыни Сахара. Моя задача - этого не допустить и играть свою роль до конца. Быть заботливым и любящим мужем.  
Но самое интересное - я хочу играть эту роль до самой старости. Я, Сильвия, ребёнок, этот особняк. Нет, лучше куда-нибудь смыться подальше от всего. К чёрту Старейшин и Письмо.  
Похоже я сильно привязался к этой женщине. А может и полюбил.  
Как там в этом грёбаном Письме?  
"Но как бы деву не любил  
Наступит час любовь убить..."  
Комнату меж тем наполняли звуки, сопутствующие нашему с Сильвией безудержному любовному танцу, заставляя призраков древнеродового имения Мактакенов, слетевшихся сюда на выброс энергии, оказавшейся при ближайшем рассмотрении сексуальной, стыдливо отводить взгляд и прятаться по углам. Однако те их них, что посмелее, подбирались вплотную и с нескрываемым любопытством рассматривали все подробности, с тоской вспоминая былые любовные похождения и стараясь на случай выполнения давней мечты, - реинкарнации, запомнить незнакомые и наиболее понравившиеся им позиции и приёмы.  
Где-то здесь наверняка моя мама-пуэрториканка и немка-бабка, от которой мне в наследство досталась эта арийская внешность.   
"Привет, бабуля!", - думаю я и с наслаждением закрываю свои бездонные серые глаза.[/I]

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

[Post 31]
Author : Mega_Halfer
Date : 19-02-2009 21:47

Рассказов наподобе этого я ещё не читал...
Очень необычное творение...

Много непонятных вещей, множество странных исторических вставок, большинство из которых хорошо вписываются в рассказ...
Читая его я иногда запутывался, где-то трудно было понять где и что происходит...

Но рассказ хороший, мне понравилось. :) 
Автор придумал идею и развивает её до самого конца, никуда не сворачивая...
+ необычность рассказа тоже идёт как нехилый плюс. :) 
Ждём продолжения...

-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

The messages has been download from Форумы на Наша-Life at https://bbs.hl-inside.ru at 06.10.2024 04:23:46