Да всегда пожалуста, прсто сказал что думал

Новая смена заступала в 23:00, значит, мне нужно быть на месте через пятнадцать минут.
Город делился на пять секторов. Каждый вёл наблюдение за своим участком неба и земли. Это очень хорошо помогало – мы заранее узнавали о приближении противника и, таким образом, могли подготовиться.
Зайдя в пятиэтажный дом, я вызвал лифт и поднялся на последний этаж.
Света не было, так как совсем близко находился пост. Это делалось для того, чтобы чужие не могли его обнаружить.
Дойдя до конца коридора, я начал водить рукой по стене где-то на уровне своего бедра. Сначала нужно нащупать впадину. Есть. Теперь согнуть указательный палец, и засунуть костяшку в углубление. Щелчок, шипение. Наконец, стена отодвинулась, и я вошёл в тёмное помещение.
В пяти метрах впереди, с правой стороны, струился свет. Неудивительно, ведь там находилась вся «начинка» поста.
Весь пол был усыпан проводами, картами и микросхемами. Справа стояли четыре монитора, слева – огромный пульт управления с тремя не менее огромными дисплеями. Эту «игрушку» нам передал человек, работающий в ГО под прикрытием.
Хэнк, развалившись на стуле, дремал, а Эван сидел рядом и возился с радиоприёмником.
- Здорово, парни, а я вас искал.
- Здорово, Стэй.
- Что нового?
- Это у тебя надо спросить – мы тут сидим с обеда.
- Да ничего особенного. Вот, командир направил во второй сектор.
Мы начали рассказывать о том, как провели вчерашний день. Судя по рассказу товарищей, не одному мне было тяжело – Хэнк и Эван находились в отряде Джонсона, который огромной ценой удержал Центральную Площадь. К слову, из тридцати бойцов выжили только они. Да и досталось им – Эван сломал палец и вывихнул руку, Хэнк сильно ударился головой и лишился двух зубов.
В это время в приёмнике играла какая-то песня. Тяжёлый рок. Нет, скорее грандж. Вокалист пел на английском.
- Эван, а что за песня? Знакомая, но не могу вспомнить – спросил я.
- Nirvana «Blew».
- Точно!
Дослушав композицию, я отправился на крышу. На ней была оборудована будка для часовых, так как впереди уже поляна – дом находился на краю города.
Меня уже ждали.
- Вот и ты – сказал старик лет шестидесяти.
- Можете идти – ответил я.
Старик, опершись на костыль, встал и, кряхтя, пошёл.
Я, сев на стул, потянулся, зевнул и устремил свой взор вдаль.
Луна грустно смотрела на меня, звёзды загадочно мигали, а трава легонько колыхалась. Красиво, что ещё сказать?
Смена длится два часа. Как бы ни заснуть.
Я ходил из угла в угол, пел песни, курил, периодически смотрел на приборы, но всё равно скучал. Впрочем, лучше тосковать, чем воевать.
Прошёл час. Я подошёл к незастекленному окну и начал внимательно смотреть вдаль. Возникло какое-то странное чувство.
Скрипнула дверь – кто-то идёт сюда. Я начал поглаживать рукоятку ножа – на всякий случай.
Пришёл Хэнк и Аликс.
Я не поворачивался к ним лицом, так как не видел в этом необходимости.
- Стэй, с тобой кое-кто хочет поговорить.
- Я уже понял – последовал сухой ответ.
- Как дежурство?
- Нормально.
Грохот железной двери свидетельствовал о том, что Хэнк ушёл.
- Пришла узнать о моём решении?
Аликс ответила с опозданием, видимо, не ожидала, что я сразу пойду «в лоб»:
- В общем, да.
- Я остаюсь в Рэйвенхольме.
- Ты точно решил?
- Точно.
Последовало минутное молчание.
Я повернулся к Аликс и начал:
- Не думай, что мне не хочется быть там, куда меня «завлекает» Роуланд. Но всё не так просто. Видишь ли, я не очень дисциплинирован, поэтому выполнять чёткие приказы Лидера Сопротивления у меня вряд ли получится. Я груб, жесток, с плохим образованием. Знаешь, почему мне здесь так нравится? Да потому, что в Рэйвенхольме есть «чёрная» работа – отбиваться от солдат. Не разведка, не минирование, не захват постов Альянса, а тупая мясорубка. А другую работу – «нечёрную», я делать не умею. Мне просто не найдётся места в вашей схеме. Уверен, что в городе есть много людей, которые принесут больше пользы. Если не переубедил, то побеседуй с Джонсоном. Он скажет много «тёплых» слов обо мне.
Аликс была удивлена моей самокритикой:
- И чем ты руководствовался, принимая решение?
- В смысле?
- Головой или сердцем?
- Головой. Я не слушаю сердце, так как знаю, к чему это приводит. А погибнуть по глупости – не моя смерть. Я нахожу тебя симпатичной, но на край света за тобой не отправлюсь.
- Что ж, удачно тебе завершить смену – Аликс ушла.
Не стоило говорить об этом. Кажется, я её задел. Впрочем, трагедии делать не стоит – утром она вернётся на главную базу, и больше мы, очень надеюсь, не увидимся.
Смена закончилась благополучно. Я, не желая встречи с Аликс и Стивом, лёг прямо в будке, предварительно постелив на пол матрац.
Опять снилась какая-то ерунда. Кто-то настойчиво бормотал на непонятном языке; я видел космос, дверь в темноте… Жаль, но всё связать в единое целое не удалось.
Меня разбудил грохот. Сначала я подумал, что приснилось, но, услышав его опять, понял, что всё происходит наяву. Грохот был непостоянным, однако, с каждой секундой, «вспышки» учащались. Увидев дежурного, который метался по комнате и кричал что-то в микрофон, я понял – мы вляпались по уши.
- Стэйер! Нас обстреливают хэдкрабами! – крикнул он.
- Чем обстреливают? – я не расслышал.
- Сматываемся отсюда!
Едва мы оказались на последнем этаже, как оглушительный треск больно ударил по перепонкам. Видимо, от будки ничего не осталось.
Пост был пуст. Похоже, Хэнк и Эван покинули здание.
Пока мы добирались до выхода, автоматные очереди и крики уже успели зазвучать.
Мало того, что ни черта не видно, так ещё и непонятно, что происходит. Вдруг, в пяти метрах от меня, что-то очень тяжёлое грохнулось на асфальт. Послышалось шипение. Мы отбежали подальше и начали вглядываться в темноту. Я, на всякий случай, вытащил нож.

Гы, я ждал этого момента, знал что непременно должна будет начаться бомбардировка хедкрабами. Интересно что дальше будет.

Интересно.

И всё, все остальные чуства там, со Стэем!!

рад, что вам нарвится. дальше будет ещё интересней

Дежурный тыкал автоматом в стороны, словно думал, что кто-то хочет подобраться к нам вплотную:
- Давайте, суки, иди…
Голос оборвался так внезапно, словно говорящему что-то засунули в рот. Он упал и начал кататься по асфальту, издавая при этом звуки, похожие на мычание.
От страха я начал «полосовать» темноту, одновременно отходя назад. Что-то коснулось лезвия ножа и упало вниз, издав при этом рычание. Секундой позже меня сбил дежурный. Он бежал непонятно куда и мычал. Когда человек попал под свет уличного фонаря, я увидел, что послужило причиной столь странного поведения человека. На его голове сидел хэдкраб. Похоже, жало проникло в мозг – шея и фуфайка были в крови. Дежурный пытался снять паразита, но безуспешно. Вот его начали сводить судороги, вот ноги подкосились, вот он упал, застыв в неестественной позе.
Я собирался убить мозгососа, но моё решение резко изменилось, когда асфальт рядом с дежурным изуродовала большая чёрная капсула, отшвырнув человека на пару метров. Тело спиной приземлилось на лом, врытый в землю. Из распоротого живота начали выпадать внутренности. Я находился достаточно далеко, поэтому меня не стошнило.
Шипение отвлекло меня от «извлечения внутренних органов». Зад капсулы раскрылся, и из него начал выходить серый газ. После на землю выпрыгнуло четыре хэдкраба. Неизвестно, сколько бы я простоял с раскрытым ртом, если бы в дом напротив не врезался скоростной транспорт мозгососов, отодрав от стены приличный кусок.
Хэдкрабы ползли ко мне, поэтому нужно срочно убегать – справиться с четырьмя сразу почти невозможно. Чтобы не допустить контакта, я свернул на другую улицу. Бомбардировка, тем временем, набирала обороты.
Мозгососы сидели на многих людях, но убить их до того, как они станут зомби, не было времени – голодные паразиты так и норовили вцепиться в голову. В мозгу засела тревожная мысль о том, что удалось выжить только мне.
Наконец, я встретил человека, который успешно отстреливался от тварей.
- Живые есть?
- Рядом – нет. Половина погибла от взрывов, на другой половине – хэдкрабы – кричал он, так как шум вокруг не утихал ни на секунду.
Капсула упала недалеко от входа в подъезд. Мужик, стоявший в проёме входной двери, быстро нырнул в здание; я, в свою очередь, так не мог – транспорт хэдкрабов вывернул асфальт вокруг себя наизнанку, а пробежать в дом мимо паразитов – тот ещё риск.
Из капсулы начали вылезать существа, как две капли воды похожие на пауков-сенокосцев, только размером больше. Передвигались они очень быстро, поэтому я добежал до окна, подпрыгнул, уцепился руками за подоконник и, подтянувшись, оказался в комнате.
К счастью, сенокосцы прыгали не так высоко, иначе бы им удалось добраться до меня. Я встал у рамы и начал смотреть, как существа пытаются допрыгнуть до окна. Это хэдкрабы – такая же пасть на брюхе, как и у обычных.
Мне срочно требовалось добыть огнестрельное оружие, и удача улыбнулась – в углу, рядом с трупом, лежал автомат. Я, перестреляв всех гадов, пошёл искать мужика.
Он находился на лестнице, которая вела к входной двери в подъезд.
- Нам нужно выбираться отсюда! – крикнул мужик.
- Куда?
- Джонсон сказал, чтобы выжившие шли к Раптору.
С потолка посыпалась штукатурка; подняв головы, мы увидели, что он трескается.
Времени в обрез – вот-вот всё обвалится. Мы рванули к выходу. Тем временем, потолок начал падать. Но вот я оказался на улице, а мужик… тоже оказался… Правда, в конце он споткнулся. Его завалило до паха. Не было времени вытащить человека – с крыши прыгали хэдкрабы – именно капсулы послужили причиной обвала потолка. В дом попало три-четыре таких штуки, не меньше. Я встал под фонарём и начал сокращать численность мозгососов. Когда патроны закончились, в дело вступил нож. С последним, кстати, намного проще – хэдкрабы дохли с одного удара, но точного – в лоб. Ещё можно и в бок, но тогда следует всаживать нож до рукоятки.
Вроде бы покончил с ними. Неожиданно меня кто-то схватил за ногу. Это мужик.
Его лицо подёргивалось, руки двигались как у марионетки. Да и голос изменился:
- Я не чувствую своих ног.
Когда же я внимательно посмотрел на него, то увидел, что ноги у него заканчиваются где-то на середине бедра. Он полз, а за ним тянулось два кровавых следа.
- О чёрт… - я не знал, что делать.
- Что? Что? – голос мужика начал срываться.
- Твои ноги… У тебя их нет…
Он заплакал. Мне невероятным усилием воли удалось удержаться. Впервые я осознал, что ничем не могу помочь человеку, а буду смотреть, как наступит его смерть.
- Я не хочу, не хочу умирать – голос мужика стал очень тихим.
Утешать в такие минуты бесполезно, но всё же. Я схватил его за кисть так, чтобы чувствовать пульс:
- Смерть - не самое страшное. Гораздо хуже носить хэдкраба на голове.
- Ты прав. Самое страшное, что может случиться с человеком - сердце начало биться реже.
- Что?
- Любовь - его голова опустилась на забрызганный жёлтой кровью асфальт.
Я отпустил его руку – пульса нет. Ну вот и всё. Я немного постоял молча, отдав, таким образом, честь погибшему и пошёл прочь. Но, пройдя пару метров, нашёл дробовик, вернулся и всадил четыре заряда в голову трупа. Теперь одним кандидатом на вступление в ряды зомби меньше.
До жилища Раптора идти ровно тридцать минут, но, учитывая, что, во-первых: темно; во-вторых: ситуация явно не располагает к ночным прогулкам, на дорогу придётся затратить в два, а то и в три раза больше времени, чем обычно.
Так и получилось. За это время я встретился с ещё одной разновидностью хэдкрабов – чёрные, волосатые, противно стрекочущие. Они смахивали на паука-птицееда – медленно и плавно ползали, да и лапы при движении сгибались точно также. Кроме того, очень живучи.
На месте колодца, который нужно открыть, чтобы спуститься в канализацию, зияла огромная дыра.
- Эй!?
Ответа не последовало, похоже, в жилище Раптора стало очень опасно, поэтому все ушли.
Проверить, есть ли кто живой, мне не хотелось. Судьба, однако, распорядилась по-другому.
Капсула летела точно в меня, поэтому ничего не оставалось, кроме как прыгнуть в дыру. Приземлившись на что-то мягкое и маленькое, я выстрелил из дробовика во все стороны, на случай, если мозгососы затаились в темноте. Луч света, исходивший из фонарика, которым я обзавёлся по дороге сюда, пригодился как никогда.
Мне удалось зацепить пальбой вслепую двух хэдкрабов – чёрного и обычного. Нож навсегда покончил с ними. Медленно двигаясь и освещая всё фонариком, я дошёл до поворота.
Дверь была не заперта. В комнате тускло светила лампочка. Плохо. Очень плохо. Мои опасения подтвердились, когда я увидел кучу дохлых мозгососов на полу. Сама комната была завалена телами, на головах которых чуть заметно шевелились хэдкрабы, и оружием.

ппц

Ну что не нравится?

Наверное это о событиях, слишком уж жестоко. Правда в очередной раз удивляет героизм ГГ, слишком он крут. А на счёт 4 четырёх хедкрабов странно - ГФ может хоть 20 за раз положить

да я про комнату с телами

Стэй не крут. Он - лохъ. В дальнейшем вы в этом убедитесь.

за события спасибо. Старался как мог


Свет, который излучала лампа, был до такой степени не ярким, что я начал пристально всматриваться в каждый угол, а когда глаза устали, включил фонарик:
- Эй! Здесь кто-нибудь жив?
Вместо ответа что-то проползло по моей ноге. Увидев хэдкраба, который искал мёртвое тело, я с такой силой пнул мозгососа, что тот, отлетев от стены, издал предсмертный вопль и навеки замер. Похоже, что все мертвы. Я, взяв пистолет, автомат, импульсное ружьё, гранаты и направился к выходу.
Кучка тел, находящихся прямо за мной, задвигалась и со дна поднялась чья-то рука. Я приготовил дробовик, но это был человек. Точнее, Брэд Джонсон.
- Командир! Я вам помогу!
Он был перепачкан в человеческой и хэдкрабской крови. Лицо опухло, глаза залиты кровью - ему очень хорошо досталось.
После того, как я вытащил и усадил его на стенд, он сказал:
- Они заполонили всё. Хэдкрабы везде. Эти твари взяли нас количеством.
- Ничего, командир, вместе мы выберемся из этого дерьма.
- Нет.
Я вопросительно поднял бровь.
Джонсон засучил рваный рукав. На его предплечье был большой след от укуса:
- Меня укусил этот, новый… Чёрный. Я чувствую, что это смертельно.
Он закашлял; затем из его рта потекла кровь.
Я понял, что придётся оставить командира здесь, но надежда, как говорится, умирает последней:
- Мы уйдём отсюда вместе.
- Нет, Стэйер. Я – обуза. В одиночку ты ещё можешь выбраться, но, если возьмёшь меня, то ничего не выйдет.
- К чёрту всё! Тогда мы умрём здесь!
- Не дай эмоциям захватить разум! Ты ведь понимаешь, что я обречён.
- Но почему?
- Я чувствую слабость, скоро не смогу держать оружие. В глазах бегают круги, тошнота, внутри всё скручивает…
- Всё равно! – впервые за всю свою жизнь я посмел перебить командира.
Джонсона начало тошнить; он упал. Это заставило меня согласиться с его решением. Когда командира «отпустило», он сказал:
- Иди к Секретному Проходу. Я здесь всё взорву. Вот моя рация. Удачи, сынок.
Мне хотелось плакать, но, «задвинув эмоции», я, улыбнувшись, тихо произнёс:
- До встречи в Аду, командир.
- До встречи в Аду, Стэйер – Джонсон обнажил свои белоснежные зубы.
Перед тем, как выбраться по обломкам асфальта и арматуры на поверхность, я бросил наверх две гранаты – неизвестно, сколько хэдкрабов там разгуливает. Теперь очередь за Джонсоном.
Командир подождал, пока я выберусь, а затем взорвал и то, что было перед дверью Раптора, и то, что было за ней.
Рация затрещала, когда я уже находился на полпути к Секретному Проходу:
- Приём, кто-нибудь!
- Говорит Том Стэйер. Я нахожусь на левой стороне лога.
- Беги к Секретному Проходу. Несмотря на то, что он заполнен хэдкрабами, на машине можно выбраться.
- Буду через пару минут.
То, что творилось у Секретного Прохода, не иначе, как беспределом, назвать нельзя – люди орали друг на друга, стреляли, толкались и дрались. Когда я подошёл ближе, то понял, почему. Просто не хватало машин. Вот десять человек село в легковушку, а ещё один лезет на крышу. Его убивают из автомата. Животные, эгоистичные ублюдки.
Я начал разыскивать в этой суматохе Хэнка и Эвана. А нашёл Аликс.
- Все с ума посходили – она кого-то высматривала в толпе.
- Это даже круче, чем в «Чужом»!
- Очень смешно.
Бомбёжка не прекращалась, но, похоже, мы не уедем.
Люди, стоявшие около автомобилей, держали под прицелом всех остальных, чтобы никто не мог залезть без очереди.
Едва Аликс подошла, как мужик, направив в неё импульсное ружьё, зло произнёс:
- Ещё шаг, и я превращу твою прекрасную грудь в месиво.
Во все машины сели. Обидно, что не хватило мест.
Не успел я закончить мысль, как капсула врезалась в крышу автомобиля, пробив ту насквозь. Взрыв. Дальше, как по цепочке, остальные четыре машины взлетели на воздух. Очень глупая смерть. Так что, если бы я сидел в одном из этих автомобилей, то взорвался бы ко всем чертям.
Хэдкрабы даже не успели приземлиться живыми – по ним открыли огонь все те, кого не задело взрывом.
- Уходим. Больше здесь делать нечего – сказал Хэнк.
В его голосе чувствовалась досада и злоба. Похоже, он очень нервничал.
- Может, попробовать через шахты? – других вариантов я не видел.
- Вряд ли. Наверняка там снуют хэдкрабы, да и на выходе может ждать Альянс – включилась в разговор женщина средних лет.
- Чувствую себя затравленным волком.
- Блин, Стэй, нужно думать о том, как выбраться отсюда, а не говорить о чувствах – ещё чуть-чуть, и Хэнк сорвётся.
Рация затрещала, отчего мой приятель дёрнулся и случайно нажал на курок. К счастью, пули ушли в землю.
- Говорит Стэйер. Смотаться по Секретному Проходу не получится.
- Говорит Раптор. Роуланд собирается эвакуировать выживших.
- Интересно, - я злорадно улыбнулся, - и куда же?
- На главную базу.
- А поедем мы на чём? На спине товарища?
- Отставь свои шуточки, Том. База находится рядом с городом.
- Случайно не там, где склон ведёт к реке?
- А ты откуда знаешь?
- Теперь я понял, почему у нас свет вырубался. А всё говорили, что Альянс, Альянс… Минетчики хреновы, б**ди, х****сы!
- Заткнись и слушай. Мы уже у церкви, ждём вас. Торопитесь, мать вашу!
Двадцать человек двинулось вперёд. Я шёл в середине, отстреливая мозгососов, которым, казалось, не было конца. К сожалению, до церкви дошла только половина – остальных прибили две упавшие капсулы.
Склон, ведущий к реке, находился за старым сараем, напротив которого располагался столб с оранжевой табличкой – «Рэйвенхольм».
Темп бомбёжки постепенно спадал. Действительно, хватит уже!
Стив Роуланд, Раптор, Эван и ещё пятнадцать человек стояли около сарая и отстреливали хэдкрабов, давая нам спокойно дойти.
- Под полом есть лестница, которая ведёт через подземный проход к базе – Роуланд говорил так, словно всё было под контролем. Не зря он – командир подкрепления.
Люди начали по одному заходить в сарай.
Я спустился, поднялся по лестнице, пошёл по проходу.
Массивная железная дверь тяжело отъехала вверх. Все начали заходить.
- Сзади! – кто-то крикнул и открыл огонь.
К нам спешила четвёрка быстрых хэдкрабов. Они настигли нас в считанные секунды. Пока мы добирались до сарая, я, хорошо вооружившись в жилище Раптора, успел истратить весь арсенал. Поэтому сейчас отбивался исключительно ножом.
Хэдкрабы начали прыгать, пытаясь приземлиться на чью-нибудь голову. Палили во все стороны; одна пуля попала в пульт управления дверью. Та начала медленно опускаться вниз.
Мы, занимаясь отстрелом мозгососов, не заметили, куда угодила пуля.
- Быстрее! – крикнула Аликс.
- Сейчас дверь закроется! – Раптор побежал.
Мы – за ним. За нами – хэдкрабы.
Должны успеть! Дверь закрылась лишь наполовину!
Когда оставалось около пяти метров до спасения, Эван споткнулся и упал. Я остановился, чтобы не допустить превращения товарища в зомби. Моему примеру последовал Хэнк. Раптор тоже хотел помочь, но его держал за руки Роуланд.
- Нет! – это был крик отчаяния Аликс.
Дверь опускалась, безжалостно уменьшая наши шансы на выживание. Когда с хэдкрабами было покончено, мы посмотрели вперёд и поняли, что бежать нет смысла – не успеем.
Громкий удар железа об пол отрезал нас от остальных. Всё. Нам суждено остаться в Рэйвенхольме.

красивый крнец этого отрывка, только одна поправка: Когда Джонсон улыбнулся после того как харкал кровью, то его зубы должны быть в крови, а не белоснежными.

Он уже сплюнул и смыл кровь слюной. Он пользовался блендамед.)))

:-) скрытая реклама?

Типо да

давй дальше